Уходящие в темноту. Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 22 - стр. 33

Решив позвонить Бобу завтра утром, Хьюго аккуратно положил книгу в рюкзачок, выключил компьютер, запер кабинет и, почему-то нервно глядя по сторонам, направился в кафетерий, откуда вел на улицу служебный выход. Ему казалось, что Базз или его вечерний сменщик Метью непременно догонит его и остановит словами: «Почему вы, мистер Мюллер, нарушаете инструкции?».

Разумеется, никто его не остановил, и, оказавшись на улице, Хьюго окунулся в вечернюю городскую духоту. Марию он увидел, подъезжая к перекрестку, – она сидела на скамейке в окружении детских колясок и радостных мам, рассказывавших соседкам о том, какой замечательный у них ребенок.

– Боже, – воскликнула Мария, опускаясь на сиденье рядом с Хьюго, – я даже не подозревала, что у таких маленьких детей может быть столько талантов и столько болезней!

Хьюго рассмеялся.

– Вы не считаете талант болезнью? – спросил он, выруливая на Северный Бродвей и притормаживая у платной стоянки возле кафе «Сакакавиа».

– А вы считаете? – вопросом на вопрос ответила Мария: – Если болезнью считать любое отклонение от среднего значения…

– Не любое. Я читал, что существует распределение людей по способностям, математики называют его гауссовым, а биологи определили, что болезненным отклонением от нормы можно считать отклонение, равное трем стандартным. Не спрашивайте меня, что это означает.

– По-моему, – заявила Мария, выбираясь из машины, – все это чепуха, потому что никто толком не определил, где конкретно проходит граница между человеком способным и уже талантливым.

– Так ведь границу между здоровьем и болезнью тоже определить трудно, не так ли? – Хьюго пропустил Марию вперед и пошел следом к ярко освещенному входу в кафе. Столики были расставлены и на тротуаре, но Хьюго предпочитал кондиционированный воздух в помещении уличной духоте.

Свободных мест было немного, они сели у дальней стены – здесь можно было хоть как-то ощутить свою отделенность от общей суеты.

– Когда человек утверждает, что нечто возникает из ничего, – сказала Мария, сев так, чтобы видеть не зал, а только Хьюго, расположившегося напротив, – это норма или болезнь?

– Не знаю, – серьезно сказал Хьюго. – Сегодня я все время думал… Искал варианты. Кстати, я получил ответы почти от всех, кому посылал скан страницы.

– И все сказали, что такого языка нет?

– Вы этого ожидали?

– Вы – нет?

– Нет, не ожидал, – Хьюго отодвинулся от стола, чтобы подошедший официант смог поставить бокалы и кувшин с апельсиновым соком. Меню Хьюго раскрывать не стал, он знал, что здесь нужно заказывать, и посоветовал Марии: – Попробуйте запеченную говядину, не пожалеете.

Мария покачала головой, перелистывая страницы.

– Мне овощной салат, – сказала она официанту, – и авокадо в соусе. И двойной кофе.

– Вы вегетарианка? – поинтересовался Хьюго, когда официант отошел.

– Вовсе нет, – улыбнулась Мария. – Просто в такую жару… Не хочется. Дома я тоже летом почти не ела мяса, а мама меня пыталась накормить чем-нибудь калорийным…

– Расскажите о себе, – попросил Хьюго. – Вы жили в Милане, а я всю жизнь мечтал попасть в этот город.

– Увидеть собор, замок Сфорцеско, – подхватила Мария.

– Нет-нет, – запротестовал Хьюго. – Это, наверно, странно, но меня никогда не интересовал знаменитый собор, хотя свой путь по Милану я мечтал начать именно с этой площади. Но повернуться к собору спиной, пройти по галерее Наполеона, выйти к театру Ла Скала и долго стоять, разглядывая фасад и представляя, как к зданию подъезжают красивые экипажи, из них выходят мужчины во фраках и помогают выйти дамам в вечерних нарядах… И вместе с ними в театр входят Пуччини, Леонкавалло… Верди…