Уходи! И точка... - стр. 36

    - Зато я знаю! - вдруг выдал он и протянул мне шлем с красными молниями, нарисованными по бокам. - Кататься поедем! Ты ездила когда-нибудь на мотоцикле?

    Нет. Не приходилось. Вчера очень хотелось вместе с ним, но понимала, что машину нужно доставить в город. Отец забрал ее сегодня утром от клуба, предварительно отчитав меня, словно несовершеннолетнюю, и сказал, что запрещает ездить, пока я не вернусь с чемпионата. Я не спорила, утром было не до того - вещи собирала, к выступлению текст повторяла, с Агнией по телефону разговаривала. А теперь оказалось, что папин запрет мне только на пользу! Потому что ОН ПРИЕХАЛ! Впервые в жизни отчего-то потеряв дар речи - хотя ничего же такого сейчас особенного и не происходит - я отрицательно машу головой, стягиваю волосы резинкой, надетой на запястье и опускаю на голову шлем, забыв подумать о том, как он на мне смотрится! 

    Он забрасывает ногу на своего высоченного "зверя", поворачивается ко мне. Такая улыбка у него... Я застываю пораженная - мне улыбается! МНЕ! Так и хочется дотронуться до этой улыбки, коснуться уголка его рта, который немного приподнимается вверх! И для меня это все вовсе не рано! Он мой! Я знаю, я чувствую! Просто он об этом еще не знает. Просто сама судьба об этом еще не знает!

     - Ну, что же ты? Садись! Или боишься? - подначивает Захар, указывая себе за спину.

     Вот интересно, как это сделать в платье? Ветром же, наверное, трепать его будет! А ромашки куда? Он, видимо, понимает мои сомнения - с тяжелым показным вздохом протягивает руку, помогает встать на подножку, командует:

     - Давай руку. Так. Держишься за меня, крепко. Вот здесь, - кладет мою ладонь себе на талию, поверх белой футболки. Потом застывает ненадолго, словно раздумывая над чем-то. Убирает мою руку, стягивает с себя куртку и набрасывает мне на плечи, заставляя продеть руки в рукава и застегнуться. 

    И вот уже, замирая от восторга, я лечу вместе с ним по городу, одной рукой прижимаясь к твердым мышцам тренированного живота, с трудом сдерживая естественный порыв сжать, пощупать, под футболку залезть, кожи его коснуться! Его длинную челку треплет ветер - потому что шлем он тоже мне отдал! Мои бедра внутренней стороной прижимаются к его... И это ощущение не дает мне думать ни о чем другом, не позволяет отвлечься, насладиться поездкой. Я его чувствую. Я запахом его захлебываюсь - не ветром! И в какой-то момент, не замечая, где мы едем, в какую он сторону меня везет, я все-таки срываюсь - отставив чуть в сторону разделяющий нас букет, прижимаюсь грудью к его каменной широкой спине. И это непередаваемо - вот так вжиматься в него! Это с ума сводит! И чтобы быть еще ближе, чтобы касаться его всем телом, я еще и щекой ложусь на его плечо...

     Антон

    Расстегиваю молнию на ее платье. Мог бы для этого ту же Светочку прислать. Но я хочу убедиться, что Агния не врет, что пострадали только ладони и коленки, и больше она себе ничего не проткнула, не повредила - тридцать три несчастья, а не женщина! 

    Боится меня! Это заметно. Конечно, после того, что было прошлой ночью, я сам себя боюсь! Но не хочу расставаться с ней так - чтобы ненавидела и видела во мне извращенца! Ведь, несмотря на то, что между нами случилось, она почему-то сейчас позволяет мне раздевать ее! Говорю, осторожно спуская платье с ее хрупких плеч, приказывая себе ни  в коем случае не касаться ее кожи: