Угадай, кто? - стр. 5

Господи, за что?

Я зажмурилась и для верности закрыла лицо ладонями.

- Юрка еще в Лондоне, - проговорил Данила убийственно спокойно.

Скотина.

И тут я вспомнила, что все еще сижу голая на столе с раздвинутыми ногами. Его руки до сих пор лежат на моих бедрах, а мои соски почти трутся о его торс. Даже член до сих пор касался моего центра.

Я очнулась и наконец толкнула говнюка.

- Убери руки, мать твою! Какого дьявола, Гараев! Ты совсем сдурел?

Он не стал напирать, сделал шаг назад, позволяя мне спрыгнуть со стола.

- Я сдурел? Серьезно, Березина? Это ты ворвалась в мой дом, между прочим, - как всегда надменно и насмешливо сообщил Данила.

И сегодня сученыш был кошмарно прав. Почти во всем.

- Тебя не должно тут быть! Юра живет в этом доме! - парировала я.

Гараев согласился.

- Живет. И я живу, когда возвращаюсь в Москву.

- Тебя здесь быть не должно! НЕ ДОЛЖНО! - заорала я. - Как ты посмел так со мной..? И с Юркой! Ладно я, но он. Что ты за брат! Сволочь…

Дальше я не смогла разговаривать и разрыдалась.

- Успокойся, - холодно проговорил Данила. - Умойся и поговорим.

- Пошел ты! - выкрикнула я сквозь слезы, стараясь не думать, как кривится мое лицо из-за рыданий. - Ни минуты тут не останусь.

Рванула к двери, но одновременно вспомнила, что до сих пор ору тут голая. Платье. Где мое платье?

Искать его с затуманенными слезами глазами было непросто. Я, конечно, наткнулась на Данилу. Он скрутил меня. Я попыталась отбиваться, заколотила кулаками по его стальной груди.

- Пусти, козел!

- Успокойся, дурная девка! Давай поговорим нормально.

- Отвали! Не буду я разговаривать. Верни мне одежду. Видеть тебя не могу.

- Придется, - изрек Данила.

Конечно, на меня его приказ не подействовал. Я продолжала вырываться, ненавидя ощущение его крепкого, сильного тела и тепла, которое проникало мне под кожу и ощущалось преступно приятно.

- Ладно. Я предлагал по-хорошему, - прорычал Данила.

- Что? Куда ты?

Он потащил меня через гостиную в сторону уборной, что была на первом этаже.

Сопротивляясь, я зацепилась каблуком и, кажется, сломала его.

- Сволочь, Гараев! Мои туфли!

- Я их не трогал, - буркнул он, не сворачивая с курса. Танк, блин!

Данила не дал мне ни одного шанса. Он втолкнул меня в душевую. Я успела развернуться и попыталась воткнуть шпильку ему в ногу, но не попала, только чуть царапнула. Данила взвыл и от этого. Он отпустил меня. Я попыталась сбросить туфли и проскочить мимо него, но не успела. Он слишком быстро очнулся, поймал меня, прижал к стене, вдавливая в нее собственным телом.

Обнажённым телом, черт побери! Мы были голые в душе.

Я продолжала плакать и вырываться, но недолго. Данила открыл воду.

Не просто воду. Он включил холодную. Ледяную даже. Я заорала пуще прежнего.

- Тварина! Гараев, ты совсем больной? Аааааа!!! Холодно.

- Остынь, крошка. Тебе очень надо.

И снова вдавился в меня. Я задрожала и съежилась. Силы и злость таяли под ледяной водой, оставляя только мощное опустошающее чувство беспомощности. Я невольно вжалась в Данилу, чтобы спрятаться от ледяной воды, получить хоть немного тепла. Съежилась и заплакала тихонько.

Почти сразу он добавил горячую, но никуда не отпустил. Данила прошептал слишком ласково для конченого придурка:

- Ну вот и притихла, дикая киса.

- Не… киса я тебе, - всхлипнула я из последних сил.