Удушение как улика - стр. 1
Глава 1
– Ванечка, а хочешь котенка посмотреть? Серенького, крошечного, размером с твой кулачок?
Шестилетний Ванечка на секунду задумался. Выпуская его на детскую площадку, мама каждый раз приговаривала:
– Солнышко, только не разговаривай с незнакомыми дядями! И никуда с площадки не уходи, слышишь? Иначе больше вообще из дома один не выйдешь!
Но в данном случае про незнакомцев речь не шла. А вот что делать со вторым запретом? Ванечка украдкой взглянул на площадку, где на деревянной карусели с лошадками, повизгивая от удовольствия, катались его друзья. Может, лучше побежать к ним? И мама будет довольна, когда он расскажет, каким был послушным. Но тут он представил маленький пушистый комочек, который мурлычет и трется об его ладонь. Чем больше он думал о пушистом создании, тем сильнее становилось желание посмотреть на него.
– Хочу… а где котенок?
– Да недалеко, вон там, за углом. Пошли, за пять минут обернемся!
Они и с самом деле дошли за несколько минут. Это дом на невысоком холме Ванечка видел много раз, когда мама водила его в садик. Вытянутый кверху, из серого кирпича, с четырьмя узкими башенками, он стоял немного на отшибе, будто вырос из огромной промзоны, и не имел отношения к городку, к многоэтажным панелькам. Казалось, он оказался тут совершенно случайно, как заблудившийся в лесу путник. Этот дом почему-то пугал ребенка. Мрачные очертания острых башен, казалось, вонзаются в серебристые облака в прозрачном небе, пробивая их насквозь, и из покореженных лохмотьев вот-вот прольется кровавый дождик. Иногда Ванечке мерещилось даже, что они вот-вот обрушатся, задавив его, как букашку под ногой, или нанизав на остроконечные шпили. Дом был окружен невысоким деревянным забором, на воротах висел амбарный замок, но хлипкая калитка оказалась приоткрытой.
Сейчас, залитый летним солнцем, дом выглядел не так уж мрачно, но по спине ребенка все равно будто пробежали мурашки. Мама называла дом с башенками “вороньим гнездом”, но он никогда не видел рядом с ним ворон. Вот и сейчас на крыше, покрытой серой черепицей, огромной коричневой кучей сгрудились воробьи, их громкое чириканье показалось Ванечке неприветливым, даже пугающим. Может, они боятся котенка? Внезапно перед его внутренним взглядом появилось ободранное жуткое существо с ввалившимися глазами, воспаленными, светящимися зловещим мутным светом. Крошечный ротик с гнилыми зубами не то рычал, не то издавал жутковатое мычание. Июньский зной внезапно отступил перед холодной волной, хотя верхушки деревьев даже не шелохнулись. Но почему ему стало так холодно? Мальчик больше не хотел видеть никаких котят, не хотел заходить в дом, облюбованный воробьями… и зачем он только ушел с площадки? Вдруг мама уже вышла во двор и ищет его? Невыносимо захотелось немедленно побежать обратно и, дойдя до низких ступенек крыльца, он остановился и слегка попятился.
– Ой, бояка… – послышался сзади тихий смешок. – Трусишка зайка серенький!
– Я не трусишка! – грозно нахмурил он бровки. – Но тут дядя сердитый живет, он нас заругает!
– Да брось трястись, вон коврик, видишь? На крыльце? Там ключ. Бери и открывай дверь, котенок нас ждет. Не хочешь? Тогда все узнают, что ты трусиииишка, мокрые штанишки!!!
От нахлынувшей злости страх отступил, мелкая дрожь прекратилась, и мальчик, еще сильнее нахмурившись, ногой оттолкнул коврик, сбросив его с крыльца, поймал в полете большой ключ, подобно серебристой рыбке блеснувший на ярком солнце, и смело вставил его в скважину неприветливой металлической двери.
***************
Я сидела за овальным столиком в ожидании первой клиентки и отчаянно трусила. Сегодня ко мне должна была прийти первая клиентка, настоящая, собиравшаяся заплатить за консультацию! Признаюсь, я до сих пор верила в это с трудом.
Все эти годы, пока я училась на психологическом факультете, и подрабатывала официанткой в кафе рядом с домом, я мечтала об этом моменте – дне, когда ко мне придет первый клиент. Ведь тогда я стану настоящим психологом! Да, это не совсем то, что изменило бы мою жизнь. Это не вывело бы маму из полусумрачного состояния, в которое она погрузилась после ухода отца. Но я уже отчаялась ей помочь, и учиться на психиатра передумала быстро. Мало того, что поступить без блата в мединститут в нашем городе было практически нереально. Но даже если поступлю, и закончу… мне ведь придется лечить не только собственную мать! Мне придется постоянно, ежедневно встречаться с такими людьми – серыми, словно выцветшие старые фотографии, с запавшими глазами, обращенными внутрь себя. Мать словно высасывала из меня жизнь, после короткого общения с ней я смотрела на себя в зеркало и вместо молодой жизнерадостной хохотушки видела как будто свою тень, потерявшую краски юности, со скорбными складками возле губ.
И я решила выучиться на психолога. Да, душеспасительные разговоры на маму не подействуют, и я не смогу лечить ее таблетками, но ведь когда-нибудь жуткая депрессия отступит? И тогда я со всей своей психологической мощью помогу ей подняться на ноги. А пока… пока я буду помогать другим людям, с не настолько серьезными проблемами. Девушкам, которых бросил любимый, или тем, кого бросил отец… Таким же бедолагам, как я сама.