Удивительный мир Кэлпурнии Тейт - стр. 7

Мама встревожилась.

– Что с тобой? Откуда такая вонь?

– Все нормально, это просто кролики. Я их с утра кормил.

– Ну и ну! Не дать ли тебе ложечку рыбьего…

– Не надо, я здоров. Мне в школу пора.

И Тревис бросился вон из комнаты.

Чуть не попался! Мамино чудодейственное лекарство от всех болезней – самая большая дрянь на свете. Если вы здоровы, то после ложки рыбьего жира непременно заболеете. Одной чайной ложки достаточно, чтобы умирающий восстал с одра и ринулся в школу, в церковь или куда там еще тягостные обязанности призывают ребенка, обладающего отменным здоровьем.

По дороге в школу я спросила Тревиса, что случилось.

– Я принес Носика.

– Куда?

– Он спал со мной.

– Ты шутишь? Как ты затащил клетку?

– Я только его принес.

Я была поражена.

– Ты хочешь сказать… он бегал у тебя по всей комнате?

– Ты бы слышала, как он шумел.

С ума сойти!

– Он не хотел спать, так что я прокрался в кладовую и принес ему яйцо, но он не угомонился. Он совался во все углы и скребся броней о ножки кровати. Всю ночь шумел.

– Что-то не верится. А как же Сал Росс и Джим Боуи?

Тревис делил комнату с младшими братьями.

– Спали как убитые, – пожаловался он. – Вообще ничего не заметили.

– Теперь ты понимаешь, что держать Носика – дурацкая затея?

Я приготовилась со всей сестринской мудростью донести до Тревиса свои аргументы, как нас догнала моя одноклассница Лула Гейтс. Она иногда шла до школы вместе с нами. Куча моих братьев – включая Тревиса – сохли по ней. Новая ленточка в медово-серебристых волосах, глаза сегодня какие-то особенно зеленые, Тревис говорит, как у русалки. При виде Лулы всю усталость у братишки как рукой сняло. (Надо признаться, что он наделен особым даром быть счастливым. Тревис – из тех редких людей, чье лицо словно солнцем озаряется, стоит им улыбнуться. Все его существо наполняется таким заразительным счастьем, что мир не может не улыбнуться в ответ.)

– Привет, Лула! А знаешь, что у меня есть? Броненосец!

– Правда?

– Приходи, сама увидишь. Он ест с руки. Сможешь его покормить, если захочешь. Хочешь?

– Надо же, кого ты только не приручишь! Страшно хочу на него посмотреть.

Вот так – впервые в истории – девятипоясной броненосец поспособствовал ухаживанию и помог добиться расположения девушки.

Лула пришла на следующий день. Тревис был счастлив. Скажем так, братьев он переплюнул. Тревис достал Носика из клетки и протянул ему яйцо. Броненосец ел, как всегда, с аппетитом. Лула смотрела во все глаза, но взять Носика на руки отказалась. Все-таки она настоящая девочка, нежный цветочек. (Мы этого тогда не знали, но оказалось, что Лула поступила совершенно правильно.)

Все выходные Тревис проторчал в амбаре, безуспешно пытаясь приручить броненосца. Он обнимал Носика, кормил его с рук, полировал броню мягкой тряпочкой, но Носику, казалось, все было безразлично.

А за ужином Тревис удивил меня, напрямую обратившись к дедушке. Брат редко заговаривал с дедом, а может, и вообще никогда не заговаривал.

– Сэр?

Ответа не последовало.

– Сэр! Дедушка!

Дед очнулся от задумчивости и огляделся в поисках того, кто позвал его. Наконец он остановил взгляд на Тревисе.

– Да… что вы хотели, юноша?

Тревис слегка спасовал. Дедушка смотрел на него с нескрываемым любопытством.

– У… у меня вопрос, сэр, – начал он, чуть заикаясь. – Вы не знаете, сколько живут броненосцы?