Удивительные приключения голландского моряка в восточном Средиземноморье - стр. 7
Шкипер Питер и я сидели на большой мачте, но недолго могли на ней удержаться; она была неустойчива и вертелась… и на наше счастье, приплыла нам навстречу большая дверь, за которую мы ухватились и добрались до суши. Еще человек девять добрались с большим трудом до берега вместе с женой венецианского капитана, с которой сорвало всю одежду, и ее выбросило голой; кроме того ее тело было до такой степени изранено гвоздями и занозами, что у нее оказалось более пятидесяти ран и повреждений.
Стрейс не пишет, умерла эта несчастная женщина или, несмотря на полученные раны, все-таки осталась в живых. Люди с погибшего корабля в количестве двадцати пересели на «Св. Иорис» бравого датчанина и продолжили путь до Кандии (Крита). Там они надеялись пополнить запасы пищи, однако Кандия, которой «сильно досаждали турки», ничем не смогла им помочь. В «турецкой досаде» острову не было ничего удивительного, поскольку как раз в это время шла война между Венецией и Османской империей (позднее названная Критской или Кандийской), которая продлилась более 20 лет, с 1645 по 1669 год.
Исторический спойлер. В конечном итоге Венеции пришлось уступить свое важнейшее на тот момент владение в Эгейском море, остров Крит, османам, хотя победа обошлась тем весьма дорогой ценой:
«Никогда еще за крепость, ни в Османской империи, ни где-либо еще, не сражались так ожесточенно, как за Кандию, и ни одна не стоила столько крови и денег», – пишет британский историк Хаммер.
Впрочем, губернатор все-таки нашел возможность предоставить в распоряжение потерпевших крушение моряков тартану, чтобы они смогли нагнать свой флот.
Тартана – небольшое средиземноморское судно XVI−XIX веков с косым парусным оснащением. Тартаны применялись как для каботажного сообщения и рыболовства, так и в качестве военных кораблей.
Между тем, запасы продовольствия на судне подошли к концу. Хотя ближайший остров Митилены (Лесбос) и принадлежал туркам, моряки решили попытать там удачи.
«Голод и нужда дали нам мужество, спасаясь от одной опасности, рискнуть на другую», – пишет Стрейс.
Захватив (реквизировав) на побережье несколько коров, моряки отправились за добычей вглубь острова и вскоре натолкнулись на маленькую деревушку.
«В ней не оказалось ни одного человека, да мы их особенно и не искали, но зато нашли там всяческие припасы, как-то: муку, масло, сыр, мед, вино, растительное масло и т. д. Все это нам было кстати».
Поблизости от деревушки паслось стадо ослов, которых моряки изловили и погнали к берегу, где стоял их корабль. Но фортуна, как замечает рассказчик, известна своей переменчивостью.
«Неподалеку стоял замок, откуда шла прямая дорога до гавани», – пишет моряк.
Судя по всему, наличие замка (или просто укрепления?), в котором мог находиться турецкий гарнизон, не смутило европейцев, а зря. Не успев добраться до места назначения, они вскоре увидели, что по дороге в их сторону скачет отряд из двухсот (подозрительно круглая цифра) всадников. Обогнать всадников, двигаясь на своих двоих, да еще и в сопровождении стада четвероногих, было, разумеется, невозможно. Моряки приготовились к обороне и укрылись за грудой камней, которая послужила им своего рода бруствером.
Стрейс, как человек, обладавший к этому времени значительным боевым опытом, взял на себя руководство сражением.