Удивительные истории о любви (сборник) - стр. 30
Рина кивнула, не поднимая головы, и подумала, что ответ не так уж и важен.
Лидия Королёва
Дитя Вечности
Мой любимый мужчина пришел холодным зимним вечером. Он выглядел худее, заметно постарел за этот месяц и уже не казался великаном. Тихий и молчаливый, он присел рядом, положив свою ладонь на мою. Внутри же меня все трепетало, и я ждала, что вот-вот он расскажет, где побывал за эти долгие дни, что увидел вдали от меня. Мечтала о том, что родной голос с хриплыми нотками вновь и вновь перескажет мне историю о влюбленных, так похожих на нас, но со счастливым концом. Но мой мужчина молчал. Когда же ночь вползла в комнату, он зажег лампу на столе, согрел воду и стал мыть меня. Я от рождения нема и недвижима: моя оболочка с плавными линиями не подчиняется мне. Я не могу повернуть голову или поднять руку. Но природа наградила меня прекрасным слухом и острым зрением: я слушала дыхание любимого, склонившегося надо мной, треск поленьев в плите, слабое гудение стекол в рамах окна. Я различала даже скрип снега под ногами прохожих за стенами мастерской.
Он был не молод, мой мастер. Печальное лицо разрезали глубокие морщины, исходящие лучами от глаз, а губы, сжатые в трагичной стариковской усмешке, прятались в белых клочках усов и бороды. Мое юное тело изгибалось перед ним, а душа сжималась в осознании того, что эта красота не сможет удержать и пленить любимого человека надолго, на тот срок, что нужен мне.
Я знала: мое время – вечность.
Теплая вода и мягкое мочало приятно касались тела. Руки мужчины скользили по моей груди, бедрам и животу, плавно обводя их. Из-под полуопущенных век я наблюдала за сменой эмоций на заострившемся лице мастера и вдруг осознала, что он готовит меня к чему-то очень важному. Понимала и млела в неге оцепенения, ловя каждую секунду близости, но не имея возможности ни задержать его руку, ни ответить на ласку касаний.
Потом мой мастер медленно и нежно обтер меня пушистым полотенцем, повторив уже пройденный губкой путь.
Трепетно промокнув мое лицо тканью, шершавые пальцы коснулись моего подбородка, и я захотела зажмуриться: наконец-то случился поцелуй!
Быстрый поцелуй, стремительный, как вспышка падающей звезды!
Пылающая щека мастера прижалась к моей, и я ощутила, что великан не сдержал слез. Капля горечи этой последней, как я все острее предчувствовала, встречи наедине. Он рассматривал меня долго и задумчиво. В его немигающем взгляде я уловила восхищение и какую-то грустную нежность, скорее отеческую, чем нежность влюбленного мужчины. И игла ревности обжигающей болью кольнула мое сердце.
Бережно укрыв меня покрывалом, мой мужчина подошел к окну и раздвинул тяжелые шторы. Утро уже прокралось в город, разбавляя серые краски нежным розовым светом. Теперь мастер рассматривал улицу, но вся его фигура выдавала напряжение. Он ждал кого-то или чего-то. До меня донесся дурманящий запах табака, тлеющего в трубке. Курить в моем присутствии мастер позволял себе крайне редко. И с уплотнением синеватой дымки в помещении я понимала, что вот-вот наша жизнь изменится бесповоротно. Докурив и впустив в открытое окно морозный воздух, он вновь вернулся ко мне и наконец-то заговорил, но непривычным и скрипучим полушепотом, в котором я с трудом узнала родные нотки:
– Девочка моя! Пришло время тебе спасти меня от позора, а мою семью от долгов и голодной смерти. Ты – идеальна! Все что я мог, я отдал тебе, все – на что был способен… Ты моя отрада, мечта и любовь… последняя моя любовь. Я знаю, ты все запомнишь, и, когда-нибудь, я верю, расскажешь обо мне больше и правдивее всех остальных. Дитя, твое время – вечность!