Удар молнии - стр. 12

, и в течение последующих полутора лет она не переставала пить лекарство, из-за которого чувствовала себя в большем состоянии стресса, чем даже на работе. Алекс и Сэм занимались любовью по расписанию, у них даже был специальный набор, с помощью которого они распознавали пик выделения желтоватого гормона, то есть время, когда вероятность зачатия наиболее высока. Алекс смешивала свою мочу с различными реактивами, и если они окрашивались в голубой цвет, она тут же звонила Сэму на работу, и он сломя голову мчался домой. Про себя они шутливо называли такие дни «голубыми»; не было, однако, никакого сомнения в том, что это создавало дополнительный стресс в их и без того сложной жизни – Сэму хватало хлопот с клиентами, а Алекс – с оппонентами.

Было сложно, но Паркеры действительно очень хотели второго ребенка. Порой им казалось смешным, что они, еще несколько лет назад не желавшие даже и думать о ребенке, теперь готовы на все, чтобы зачать второго. Они даже обсуждали возможность уколов «Пергонала», который действовал сильнее, чем «Серофен», но, впрочем, обладал побочными эффектами. Кроме того, на крайний случай была возможность зачатия из пробирки. В конце концов, всегда оставались еще более сложные способы завести ребенка. Но Алекс надеялась, что в сорок два года она сможет зачать и без экстренных мер.

Аннабель научила их многому – ее появление прежде всего показало, какой прекрасной может быть жизнь, когда у тебя есть не только любимый человек, но и ребенок. Все годы до ее появления им не хватало именно этого. Да, карьера обоих сложилась замечательно; но теперь Алекс понимала, что другие важные стороны жизни остались для них неизведанными.

Аннабель к этому моменту исполнилось три с половиной года, и всякий раз, когда Сэм или Алекс смотрели на дочь, их сердце трепетало – ярко-рыжие кудри, огромные зеленые глаза и сеточка крошечных веснушек, которые Алекс называла «блестяшки».

На рабочем столе Алекс стояла большая фотография Аннабель, сделанная на пляже в Куоге[5] прошлым летом. На ней улыбающаяся дочурка держала в руке лопатку и лепила кулич. Алекс взглянула на снимок и улыбнулась, а потом перевела взгляд на часы. Процесс, на котором ей пришлось присутствовать, занял почти все утро, и до встречи с новым клиентом оставался всего час, за который Алекс должна успеть просмотреть важные бумаги.

Алекс подняла голову – в кабинет вошел Брок Стивенс, один из молодых сотрудников фирмы. Брок работал с Алекс и еще одним адвокатом – выполнял мелкую бумажную работу, был на побегушках и готовил документы для процессов. Он устроился в «Бартлетт и Паскин» всего два года назад, но сразу покорил Алекс своим добросовестным и профессиональным подходом к работе.

– Привет, Алекс, есть минутка? Прости, что отвлекаю тебя после всего этого утреннего дурдома! – сочувственно произнес Брок, подмигнув ей.

– Конечно. Что случилось? – улыбнувшись, ответила Алекс. Несмотря на то что Броку было тридцать два, ей он казался ребенком. Светлые, выгоревшие на солнце волосы делали его похожим на озорного мальчишку. Брок хоть и из небогатой семьи, но с отличием закончил государственный юридический колледж в Иллинойсе и работал с редкостной самоотдачей. Алекс сама была такой же по характеру, поэтому обожала своего помощника.