Удачи тебе, сыщик! - стр. 26
Торговцы были заняты своим делом, но некоторые провожали Суслова почтительными взглядами, нерешительно кланялись.
Они вернулись к машине, Суслов повернул ключ, и все дверцы автоматически открылись. Роговой не выразил восхищения, сопя, забрался в машину. Когда Суслов тоже сел, сказал:
– Ты мог мне все это и не демонстрировать. Я и без Интерпола знаю, что ты здесь в порядке и в законе.
Позже они обедали в дорогом ресторане для деловых людей. Тишина. Официанты скользят бесшумными тенями.
– Товар через вас проходит, но потери велики, – говорил Суслов. – Поставщик не хочет рисковать, да и мы серьезные партии заказывать остерегаемся.
Роговой понимающе кивнул, но промолчал.
– Если ты возьмешь под контроль продвижение груза от границы до границы, мы сможем увеличить оборот.
– Можно попробовать. – Роговой пригубил вино и недовольно отставил бокал.
– Внеси залог миллион долларов и пробуй. – Суслов смотрел испытующе.
– Проложить тропу нужно время. – Роговой вновь понюхал вино.
– Хоть год, только деньги вперед, – быстро сказал Суслов. – Иначе мы найдем…
– Не пугай, – перебил Роговой, ткнул пальцем в бокал: – Вели принести чего-нибудь.
Только он договорил, рядом уже стоял столик с разнокалиберными бутылками. Роговой указал на «Смирновскую», официант налил в бокал несколько граммов. Роговой отобрал у него бутылку, поставил на стол. Официант исчез, а Суслов сказал:
– Ты меня компрометируешь.
Роговой выпил фужер водки, взял из вазы банан, ободрал с него шкурку, проглотил его и сказал:
– Мне надо позвонить в Москву.
Суслов не выдержал, рассмеялся, поднял руку, что-то шепнул официанту.
Мгновенно перед Роговым появился телефонный аппарат с короткой антенной…
Роговой откинул одеяло и сел. Может, включить свет, музыку и напиться по-настоящему? Кому нужны бесплодные сожаления о совершенных ошибках? Да, именно в тот вечер из берлинского ресторана он дал команду вступить в контакт с сыщиком Гуровым. Будь проклят тот час, но он прошел, что сделано, то сделано, и нечего себя мучить. И сыщику он, Патрон, в конце концов не проиграл. Хотя много людей потерял, но в главном не проиграл, потому что у милиционера, даже самого талантливого, против депутата руки коротки. Он тогда провел блестящую операцию, собрал с деловых людей сотни миллионов рублей якобы для обмена на доллары. А потом через Гурова руками оперативников МУРа всех поставщиков упрятал за решетку. И у лидеров Корпорации выходов на Рогового не было, деньги испарились без осадка. Вот только Эфенди стрелял хуже Гурова. То ли Эфенди где-то оставил записку, то ли полковник, выбравшись из реанимации и сообразив, что депутата законным образом не одолеть, шепнул через свою агентуру: мол, нужный вам человек, господа неприятели, не кто иной, как ваш же Патрон. В данном вопросе ясности нет, но факт остается фактом: три месяца назад в кабинете появился – как пробрался, неизвестно – небрежно одетый улыбчивый пацан, эдакий шнурок от стоптанного ботинка. И ни уважения, ни верительных грамот, без вступительных слов объяснил:
– Дело вы провернули здорово, партнер аплодирует, но в ложе недовольны и требуют долги.
Такие пошлые, вульгарные слова, но Роговой их запомнил.
– Ты старик, твое время прошло, не вздумай трепаться о доказательствах, – продолжал шнурок, улыбаясь. – Отдай миллион «зеленых», иначе тебя снимут с улицы либо заберут из дома, отвезут в сторонку, и паяльная лампа докажет тебе все, что пожелаешь. Тебе позвонят. Надеюсь, ты не окончательно выжил из ума и понимаешь, что меня послали серьезные люди. Чао! – Взмахнул ручонкой и, неслышно ступая модными кроссовками, удалился.