Удача - стр. 30
Взял в ладонь сосут, начал вертеть в руке, пытаясь рассмотреть и понять, из чего он сделан, как вдруг – книга зашевелилась. Пушистая обложка словно сползла с неё в один миг, и чия-то когтистая лапа сомкнулась вокруг его горла.
Всё произошло так быстро, так молниеносно, что Генка не успел среагировать, понять и защититься. И теперь, кто-то невидимый душил его, поднимая над полом подвала. Воздуха не хватало. Он задыхался, чувствуя, как сжимаются пальцы смерти на его горле и, видя, как страницы книги начали сами собой переворачиваться.
Со страниц вырвались светящиеся буквы, но Генка добрую половину из них не узнал. Даже не пытался узнать. А, Б, В – и всё что понял из светящихся надписей в воздухе. Он не мог думать о буквах и надписях. Он задыхался, почти терял сознание, не думая о том, что всё ещё сжимает в ладони маленький сосуд, оторвавшийся от переплёта.
– Смерть или жизнь? – озвучили сами себя светящиеся надписи, вылетевшие из книги.
– Жизнь! Конечно жизнь! – мысленно закричал Генка, не имея возможности говорить.
– Служение или не служение? – посредствам светящихся звуковых букв, говорила с ним книга.
– Служение, – едва слышно выдавил из себя Генка, почувствовав, что хватка смерти ослабла, и он закашлялся.
– Свет или тьма?
– Свет и тьма, – прошептал он, а сам подумал, что между этими двумя стихиями невозможно выбрать что-то одно. Ведь, как рассказывал ему дед, свет не существует без тьмы, тьма не существует без света.
– Кто должен жить? – спросила книга.
– Все. Меня учили, что мирозданье огромно. Всему найдётся место на его просторах. Его нужно только найти, ответил он, и хватка стала ещё слабее и неведомая сила опустила его ниже, ноги почти встали на пол подвала.
– Благо или вред?
– Благо, – и он твёрдо встал на ноги.
– Ты. Тот, кто нарушил мой тысячелетний покой. Ты, прикоснувшийся к запретным знаниям. Искупишь свою вину, неся мои знания в себе до скончания времён, – вынесла приговор книга, и Генка твёрдо встал на ноги, но вот беда – не мог пошевелиться. Просто стоял как истукан, смотрел, как книга дематериализуется, превращаясь в поток энергии, впитывается в его тело, разукрашивая его кожу замысловатыми узорами. Там где тела касалась книжная энергия, кожа горела, пекла и словно светилась в плохо освещённом подвале. Генка орал не человеческим голосом от жуткой боли, но не мог от неё избавиться, не могу убежать, даже пальцем пошевелить не мог. Только терпел, кричал и думал, что умрёт вот тут, прямо в этом всеми забытом месте.
Книга впиталась в новую жертву за несколько секунд, но эти секунды показались парню вечностью. Когда всё завершилось, Генка рухнул без сил. Растянулся на холодном, пыльном полу, что дарил ему свою прохладу, унимая боль.
– Живой. Выжил, – с облегчением прошептал он и услышал очередной клацающий звук, увидел как тумбочка, на которой лежала книга, словно в замедленном кино подпрыгивает вверх, а за ней обрушивается стена подвала.
Генка не слышал грохота от падающих кирпичей, не чувствовал боли от попавших в него осколков кладки, не замечал клубы поднявшейся пыли. Он видел лишь горящие алым светом глаза, открывшиеся в темноте за обвалившейся кладкой. Он чувствовал смертельную угрозу, исходящую от этих красных глаз. Он знал, что хочет жить. А значит не время разлёживаться и страдать – нужно спасаться!