Учитель учителей. Избранное - стр. 18

Основы чистоты можно начинать закладывать на первом же году жизни, ухаживая за ребенком с возможно большей опрятностью. Как это должно происходить, няньки, если они не лишены здравого смысла, знают. На втором, третьем году полезно учить детей, чтобы они прилично брали пищу, не пачкали жиром пальцев, не пятнали себя разбрызганной пищей, не издавали во время еды звуков, не высовывали языка и пр. Пить дети должны аккуратно, не обрызгивая себя. В одежде нужно требовать всевозможной чистоты, чтобы они не волочили одежды по земле, не пачкали и не пятнали ее умышленно. Детям это свойственно еще по недостатку у них ума, а родители по какой-то глупости на все это смотрят сквозь пальцы.

Дети легко привыкнут почитать старших, если узнают, что старшие очень о них заботятся и внимательны к ним. Итак, если часто будешь обращаться к ребенку, будешь его обличать и наказывать, не беспокойся, он будет питать к тебе уважение. А если детям будешь позволять все, как обыкновенно делают родители, чрезмерно любящие детей, то несомненно, что дети будут жить в своеволии и упрямстве. Любить детей – дело природы, а скрывать свою любовь – дело благоразумия. Вполне правильно говорил Сирах, что необъезженный конь окажется упрямым, а избалованный сын обречен на гибель. Итак, лучше держать детей в строгости и в страхе, чем открывать им глубину своей любви и тем самым открывать им дверь к своеволию и непослушанию. Хорошо также давать и другим право порицать детей, так, чтобы, где бы они ни были (а не только на виду у родителей) привыкли сдерживать себя и таким образом воспитывать в себе скромность и уважение ко всем людям. Поэтому неосмотрительно и совершенно неразумно поступают те, кто никому не позволяет даже искоса посмотреть на своих детей. А если кто сказал что-нибудь или сделал замечание, родители начинают за них вступаться даже в присутствии самих детей. Благодаря этому горячая кровь, точно оседлав коня, дает полную свободу своеволию и заносчивости. А потому этого нужно остерегаться.

Нужно с величайшей настойчивостью доводить юношество до действительного послушания. Если оно научится сдерживать собственную волю, а чужую исполнять, то в будущем это станет основой величайших добродетелей. Нежному растению мы не позволяем расти пo своей воле, но привязываем к колышку, чтобы, будучи привязано, легче поднимало свою верхнюю часть и набирало силы. Отсюда совершенно правильно было сказано Теренцием: «Все мы от своеволия становимся хуже». Итак, всякий раз, как отец или мать скажут ребенку: «Не трогай этого, сиди, дай ножик, дай то или другое» и пр., нужно добиваться того, чтобы они тотчас исполняли, что им приказывают. А если они пожелают проявить упрямство, то его легко можно будет сломить окриком или разумным наказанием.

Персы стремились приучать детей к воздержанию и правдивости. И не без основания, так как лживость и лицемерие делают человека ненавистным для людей. Ложь есть порок рабов, и все люди должны питать к нему отвращение, как говорил Плутарх. Итак, следует требовать от детей, чтобы они не отрицали сделанного, если что-то испортили, но скромно сознались и, с другой стороны, не говорили того, чего не было. Поэтому Платон воспрещает в присутствии детей читать сказки и вымышленные басни, а желает давать детям сразу серьезную литературу. А потому я не знаю, как можно оправдать родителей, которые учат детей вину за сделанный проступок перекладывать на других, и если дети сумеют это сделать, то учителя обращают это в шутку и забаву. Но кому от этого величайший вред, как не ребенку? Если он приучится подменять ложь шуткой, то он научиться лгать.