Учитель из моих кошмаров - стр. 2

Парни заржали, а я с вызовом посмотрела преподу в глаза. Ох и аукнется мне эта дерзость на сессии! Но пути назад уже не было.

Какое-то время Горецкий молча смотрел на меня. Мне показалось, что в его серых глазах полыхнул недобрый огонек.

– Я вас понял, Виталина, – сухо проронил Руслан Александрович, беря в руки блокнот и делая в нем какую-то пометку. – После пар задержитесь, пожалуйста.

Я прикусила губу, гипнотизируя блокнот преподавателя. Что он там, интересно, написал? Что-нибудь непечатное? Или просто поставил жирный православный крест напротив моей фамилии?

Пока я гадала, насколько сильно влипла, Горецкий уже потерял ко мне интерес и переключился на других студентов. И мне показалось, что с ними он был более… открытым что ли. Пару раз я даже замечала легкую улыбку на его губах. Которая тут же исчезала, стоило только мужчине перевести взгляд на меня.

Ну капец! Кажется, я попала…

– Удачи тебе, Витёк, – раздался за моей спиной насмешливый голос. – Хорошенько поработай язычком, если хочешь получить красный диплом.

Ну что за идиот!

Подхватив свой рюкзак, я повернулась к одногруппнику и смерила его снисходительным взглядом. Роберт официально являлся главным донжуаном нашего потока, и я никак не могла понять, что же девушки в нем находят.

– Мне твои методы не подходят, Роберто, – хмыкнула я, застегивая толстовку до самого горла и закидывая сумку на плечо.

Как бы дерзко я себя ни вела, на самом деле мне было очень страшно. Я прекрасно понимала, что при желании новый препод может запросто испортить мне жизнь. Одна тройка в зачетке, и все мои планы пойдут под откос. Мало того, что я перестану получать стипендию, так еще и лишусь возможности закончить универ с красным дипломом. В этом Роберт был прав.

– Хотя вряд ли Горецкий захочет тебя, – тем временем расплылся парень в похабной ухмылке. – Так что придется поработать мозгами, малышка.

Я поморщилась и по дуге обошла широкоплечего однокурсника.

– Шел бы ты уже, – пробормотала я, бросая быстрый взгляд на сидящего за столом преподавателя. – А то свежего воздуха не хватает.

Роберт что-то ответил мне, но я уже не слышала его. Сфокусировавшись на мужских руках, неторопливо перебирающих документы, я двинулась вперед.

Мысли скакали в моей голове, как кардиограмма сердечника.

Я буду милой и ни за что не стану хамить. Я подружусь с этим Горецким и стану его любимой ученицей. Я извинюсь за свое поведение и мило улыбнусь. Я ведь умею мило улыбаться?!

В общем, когда я подошла к учительскому столу, то накрутила себя до такой степени, что мой оскал можно было расценить как потенциальную угрозу. И уж точно я не казалась милой.

Подняв голову, Горецкий уперся в меня тяжелым взглядом. Я подобралась и вцепилась побелевшими пальцами в лямку рюкзака. Господи, Вита, только молчи! Молчи, кивай и улыбайся! Может, сойдешь за безобидную дурочку.

Но Горецкого мое дружелюбное молчание не впечатлило. Кажется, он уже сделал свои выводы, и все они были против меня.

– Хочу сразу расставить все точки, Аронова, – зловеще протянул мужчина, откладывая бумаги и медленно снимая очки.

Я, как завороженная, следила за плавными движениями его рук. В голове неожиданно возникла четкая картинка того, как эти длинные сильные пальцы смыкаются на моей шее…

– Я, конечно, понимаю, что в восемнадцать море по колено, и юношеский максимализм затмевает рассудок, – глядя мне в глаза, негромко проговорил Горецкий. – Но со мной твои выкрутасы не прокатят.