Ученик - стр. 38
– Наглее тебя? – вопросительно уставился я на него.
– Пожалуй, нет, – задумчиво ответил Странник.
– Так что ты там бормотал по поводу раскраски магистров?
Видимо, Странник потерял нить разговора, поскольку недоуменно уставился на меня.
– Ну, ты талдычил, что Красный Магистр совокупно с Арком из-под Холма взялся перекрасить Синего Магистра в сиреневый цвет.
Прокатилась новая порция хохота и сопровождающих его звуков.
Отдышавшись, он уставился своими голубыми глазами мне в переносицу и заявил:
– Такое впечатление, что ты никогда не учился в школе, хотя выглядишь и разговариваешь, как образованный человек. Твое бесстрашие в разговорах наводит на мысль или о слабоумии, или о чрезвычайной уверенности в своих силах. Я думал, что так рассуждать о магистрах, кроме меня, в этом чудесном мире никто не посмеет. Рад видеть, что это не так.
– Просто твоя «Фиалковая гроздь» полностью растормаживает подсознание, и теперь я понимаю, что имел в виду Заяц – длинные уши, косые глаза, короткий хвост. – Я помолчал. – Или косые уши, длинные глаза… – Я опять помолчал. – Ну, не важно… в общем, Заяц по фамилии Мамин-Печерский, когда говорил: «Надоело мне бояться, никого я не боюсь!»
Странник мечтательно уставился в висящий над нами череп.
– Как поэтично – «Фиалковая гроздь». Эй, профессиональный отравитель, – заорал он в сторону черной тени за стойкой.
Перед нами возник Бармалей.
– Впредь до скончания веков чистое ренское фиалковое будешь называть «Фиалковая гроздь», понял. – Странник сурово уставился на ресторатора.
Тот молча кивнул.
– Свободен, – махнул рукой Странник.
Когда Бармалей опять превратился в сгусток тьмы за прилавком, Странник перевел взгляд на меня и заговорил нараспев совершенно трезвым голосом.
– Так вот, о магистрах. В Мире их всего девять: Красный, Оранжевый, Желтый, Зеленый, Голубой, Синий, Фиолетовый, Черный и Белый. Магия, достигая определенного совершенства, окрашивается в чистый цвет. Когда цвет магии, используемой магом, становится достаточно интенсивным, рождается Магистр. Очень редко маг, совершенствуясь, начинает сплавлять в своем умении магию разных цветов, и тогда либо цвета сливаются и рождается Белый Магистр, либо цвета умирают и рождается Магистр Черный. Рождение Магистра происходит очень редко. Два магистра, использующих магию одного цвета, неизбежно вступают в схватку. Но Магистры живут очень долго, а молодому, способному магу очень редко удается дорасти до знаний и умения Магистра. Обычные маги за «тридцать сребреников» выявляют их еще в школах, и они исчезают.
Странник горестно опустил голову.
– А Великий Магистр?..
Он огляделся по сторонам.
– Великий Магистр? Великий Магистр – Серый, ибо слил в себе магию Белую и Черную. Но его давно никто не видел, и мало кто верит в его существование.
– Какая странная иерархия, – задумчиво проговорил я.
– Да, странная. Серый. Белый и Черный. Красный, Желтый и Синий. Оранжевый, Зеленый, Голубой и Фиолетовый. Правда, – добавил он задумчиво, – древние утверждали, что существует магия только Добрая и Злая, Алая и Золотая, но никто этому не верит. Слишком много слагаемых в одной магии.
Мы помолчали.
– А как тебя зовут, рыжий? – услышал я вопрос, которого очень боялся.
Потягивая из бокала и не чувствуя вкуса вина, я лихорадочно размышлял, что же мне ответить. Наконец, когда молчание сгустилось до такой степени, что стало обретать материальные формы, я решил: будь что будет – и негромким шепотом откровенно поведал Страннику историю своего появления в этом Мире. Я рассказал о родной Москве, о непрочитанной книге, о том, как очнулся на обочине дороги, под виселицей, о том, как срывались и уходили в темноту висельники, даже о своей встрече с облами и их странным и страшным пророчеством о конце этого Мира, поделился и своими намерениями разыскать какого-нибудь магистра и попытаться с его помощью вернуться назад, домой.