Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1917 год. Распад - стр. 55

. Неуверенность командования в такой обстановке быстро передается подчиненным. В результате в столице еще можно было найти политиков, гарантировавших восстановление порядка путем расстрелов, но уже явно не хватало тех, кто был готов стрелять.

На самом деле сделать это, опираясь на имевшиеся в распоряжении полицейские силы и вяло действовавших казаков, было трудно. «24 и 25 февраля забастовка питерских рабочих приобрела всеобщий характер, – вспоминал один из активных ее участников. – Все заводы замерли, зато улицы приняли оживленный вид. Рабочие со всех районов направлялись в центр города. Несмотря на полицейские заграждения на мостах через Неву и Фонтанку, в одиночку и группами, по льду и обходными путями люди стекались на Невский проспект. Кое-где начались столкновения с полицией, пытавшейся разогнать демонстрантов. Нередко полицейские получали серьезный отпор. Рабочие от обороны переходили к наступлению, порой разоружали городовых. Невский был полон народу, движение трамваев и другого транспорта приостановилось»^>32.

Протест против власти в столице становился модным, как и в 1905 г. 24 февраля (9 марта) забастовал даже хор в императорской опере^>33. Вместо заявленной по программе «Майской ночи» Мариинский театр поставил «Каменного гостя»^>34. В протесте хора против действовавших еще солистов было нечто символичное для лиц, ответственных за порядок в столице и стране. Хабалов пытался успокоить горожан, опубликовав объявление о том, что хлеба в городе достаточно, а подвоз муки идет без перерыва. Но лозунг «Хлеба!» 24 февраля (9 марта) перестал уже быть главенствующим. Волнения практически повсюду стали переходить к политическим лозунгам^>35. Верным показателем напряженности на улице стало исчезновение с тротуаров «благомыслящей публики», которая до этого любовалась зрелищем относительно безопасных беспорядков. К 19:00 столица замерла. Было совершенно неясно, что произойдет утром следующего дня^>36.

24 февраля (9 марта) в Мариинском дворце под председательством князя Голицына было проведено совещание по вопросу снабжения столицы продовольствием, в котором приняли участие министры военный, торговли и промышленности, земледелия, путей сообщения, а также главы Государственного совета, Государственной и Городской дум. Выяснилось, что в городе имеется свыше 460 тыс. пудов ржаной и пшеничной муки – вполне достаточный для обеспечения жителей Петрограда запас – и что подвоз продовольствия идет в обычном режиме. В результате на совещании было принято решение предоставить контроль над распределением хлеба Городской думе^>37. Нетрудно представить инициатора данного решения. Скорее всего, им был Родзянко. Оно полностью соответствовало пункту 3 формулы перехода, принятой накануне Государственной думой^>38.

Справиться с возложенной на них задачей городским властям не удалось. Между тем ранним утром могло показаться, что обстановка начала разряжаться: вновь начали ходить трамваи, улицы стали убираться, на Сенной площади принцем Ольденбургским был организован шатер-колбасная, продававший дешевую и качественную колбасу – ее активно раскупали люди. Вскоре картина резко изменилась^>39. Тем же утром сорокатысячная демонстрация прорвалась с Выборгской стороны через Литейный мост на Литейный, а далее и на Невский проспект. Значительное количество людей проникало по льду в центр города, где возникали стихийные митинги. Командование ввело в полную силу 3-е положение