Убыр: Дилогия - стр. 2

Комсомольская правда

Самый жуткий, до печенок пробирающий ужас – ужас обыденный. Стивен-кинговский. Тот, который тихонько, на мягких лапах прокрадывается в повседневную жизнь. Мир, еще вчера уютный, обжитой и комфортный, где папа был самым веселым и смелым, а мама самой заботливой и нежной, становится чужим, холодным, опасным. Того и гляди, дождешься удара в спину. И тут важно разобраться: или ты наконец повзрослел и взглянул на близких без розовых очков, или твоих родных сглазили, подменили, испортили. Как решишь – так и будет. Нетрудно догадаться, какой выбор сделает главный герой «Убыра» Наиль, обычный городской подросток, поклонник хеви-метала и любитель компьютерных игр. Итог: чудесный образец хоррора отечественной выделки. Хороший вкус и блестящее знание человеческой психологии – залог успеха для писателя, пробующего себя на этом поприще.

Мир фантастики

По формальным признакам это сказка, где герои – тинейджер и его младшая сестра. По сути – мистический триллер. Вот только вместо вампиров, о которых пишут все, в этой книге – татарская фольклорная нечисть, имя которой вынесено в название. Сюжет выстроен профессионально, выразительные детали цепляют, а главное – она реально очень страшная. Ее герою – обычному инфантильному городскому подростку – на собственном опыте приходится убедиться, что в критической ситуации не прилетят ни Бэтмен, ни Человек-паук. Он сам, без посторонней помощи, будет вынужден сразиться со злом ради спасения близких людей. И стать настоящим мужчиной, взявшим всю ответственность на себя.

FHM

Убыр – вовсе не упырь, сходство чисто фонетическое: убыр родом не из восточноевропейского, а из татарского фольклора – дремучего, переполненного хтоническими образами, берущего начало в доисламском языческом прошлом. Для Идиатуллина убыр – прежде всего символ той прорвы, в которую рушится народ, позабывший свои корни. Четырнадцатилетний Наиль, современный городской подросток из хорошей семьи, ступает на путь инициации не по своей воле, но проходит эту дорогу до конца. Его славные, добрые, интеллигентные родители из лучших друзей, наставников и защитников всего за каких-то несколько дней превращаются в опасных, непредсказуемых чужаков. Как традиционный сказочный герой, Наиль побеждает свой страх перед гопниками, маньяками, милицией и прочей ночной нечистью, терпит лишения, учится ответственности, преодолевает порог между мирами, приносит страху символическую жертву и наконец обретает древнее знание, а вместе с ним – чудесную силу.

Василий Владимирский (Chief)

Это очень добрая, хотя и страшная сказка. На стыке по-современному динамичного действа и древней, казалось бы, забытой культуры происходит инициация подростка, который осознает, что можно преодолеть все, если перестать бояться и верить в свои силы. И преодолевает. Есть и цель, во имя которой все это делается – во имя одной из высших ценностей земной жизни, семьи.

Елена Зиновьева (Нева)

Европейские страшилки давно приелись, знакомое уже не страшно; славянская низовая мифология способна подарить не одну бессонную ночь, но, к сожалению, даже лучший из лучших вряд ли смог бы написать ее так, чтобы отогнать набор из лаптей, богатырей и самоваров, – банальный «фон» леса средней полосы тянул бы за собой у читателя, особенно нужной возрастной категории, ассоциативный ряд, далекий от страха. Татарская мифология в этом смысле бьет без промаха – с жуткими названиями нечисти и проклятий, близкими «на слух» к чему-то старинному, древнему даже для русскоязычного читателя… Время меняется, и это правильно, и литература, детская и взрослая, отражает эти изменения. Мальчику Наилю было страшно, но он стал взрослым сам – взяв на себя ответственность, и это, наверное, самый правильный способ взрослеть.