Убийство в Тамбовском экспрессе - стр. 10
Я вернулась в реальность, с трудом вживаясь в то, что гонки с преследованием по пустым вагонам – просто дурной слон. Но полного облегчения не испытала, так как не могла избавиться от нехороших предчувствий. Поэтому и не ответила подруге.
– Ты что, только глаза продрала? – удивилась Наташка, своим видом демонстрирующая полный аншлаг положительных эмоций. Надо полагать, выспалась со всеми удобствами – в собственной кровати, не летящей впереди паровоза. – Ириша, не вижу радости в глазах. Почувствуй разницу: насколько лучше дома, чем в гостях.
Вольным стилем подруга прошлась к окну и откинула занавески.
– «Зима! Крестьянин торжествуя…» Впрочем, с чего бы ему торжествовать, направляясь на несанкционированную вырубку леса? Вдруг поймают? Это у нас здесь центральное отопление. Ты сумку разобрала?
Я сослалась на отсутствие подходящего настроения. Надо для начала позвонить Димке и доложить, что мы на месте.
– Еще чего! Он все равно со злости вне зоны доступа. Надо отдыхать друг от друга. Пусть ребята проникнутся своей заброшенностью и одиночеством. К моменту возвращения спесь с них сойдет, вот и порадуем мужиков своим сверхсрочным прибытием. Вроде как тоже жить без них не можем. Ир, да что с тобой такое?
– Ничего. Считай, что тебе обзавидовалась. – Я поймала себя на том, что начинаю улыбаться. – Вторая серия кошмара. Убиенный попутчик во сне явился, требовал вернуть ему платок, который он, уходя на смерть, забыл в купе.
– Ну так и отдала бы. Зачем тебе чужой и почти лысый платок? Даже в состоянии сна надо уметь координировать свое поведение при грабеже.
– И ты туда же! Я платок не брала.
– А мы сейчас это проверим. В следующий раз покойный вымогатель приснится, возьмешь меня в свидетели. Где твоя сумка? Надо заодно и кувшин вытащить.
– В холле у кресла. Я пока чайник включу…
Времени на чайник мне хватило. Успела даже зевнуть, потянуться и заглянуть в холодильник, когда из холла раздался тревожный Наташкин голос:
– Не поняла…
– Повторяешься, – машинально отметила я вслух, решив, что мы с ней перепутали сумки и она своеобразно радуется внезапному свиданию со своими шмотками. Правда, утром в купе Наталья «не поняла» нечто другое – мое объяснение по поводу исчезновения с полки платка попутчика.
С ироничной усмешкой я вернулась в холл и ошалело уставилась на то, что держала в руках подруга. Небольшой сверток – сантиметров сорок. В моих вещах ярко-малинового махрового полотенца точно не имелось. Не мой цвет. Слишком вызывающий.
– У меня полотенце персиковое, – на всякий случай напомнила я Наташке.
– А то я не знаю. Ты мне такое же дарила. Вечно навязываешь свои вкусы. Впрочем, оно хорошо гармонирует с цветом моих тапочек. Разворачивать? Тяжелая фигня. – Подруга взвесила сверток на вытянутой руке.
– Подожди… Не надо пока разворачивать, дай подумать… А если там орудие убийства мужика из тамбура?
– Тогда на нем должны быть следы удара. Кровавые.
– Логично было бы «ударнику» его выкинуть. Зачем мне-то подкладывать?
– Может, убийца задействовал тебя как средство для переноски тяжестей? Маршрут простой: вокзал – квартира – помойка.
– Думай, что говоришь! К чему убийце такие сложности? Минуя туалет и мусорный ящик… В конце концов, мог использовать сам тамбур. Тащиться с этой штуковиной в другой конец вагона, чтобы подкинуть ее Ирине Александровне Ефимовой! Невероятная глупость.