Убийство в частной клинике. Смерть в овечьей шерсти (сборник) - стр. 44
Джейн замерла.
– Начато расследование, – добавил Аллейн.
– Гиосцин, – прошептала она. – Гиосцин. Какая доза?
– По крайней мере четверть грана. Хотя сэр Джон, как он мне сказал, ввел одну сотую. Следовательно, кто-то добавил немногим больше пятой части грана. Точнее – шестьсот двадцать пятую часть. А вероятно, и больше. Не знаю, насколько можно верить результатам вскрытия – учтена ли каждая частица препарата.
– Я тоже не знаю, – сказала Джейн.
– У меня к вам несколько вопросов.
– Слушаю.
– Понимаю, что для вас все это чрезвычайно печально. Вы ведь лично знали сэра Дерека?
– Да.
– Мне ужасно неприятно вам докучать. Так что давайте покончим со всем как можно быстрее. Что касается инъекции антитоксина газовой гангрены… Когда операция подходила к концу, кто-то – сэр Джон или мистер Томс – попросил ее сделать. Вы направились к боковому столику, где нашли соответствующий шприц. Он был уже готов – приготовлен для использования. Так?
– Да.
– На дознании выяснилось, что вы немного замешкались. Почему?
– Там лежало два шприца. Я неважно себя почувствовала и не сразу сообразила, какой требуется. Бэнкс подсказала: «Большой», – и я подала его.
– Уж не потому ли вы замешкались, что у вас возникла мысль, что с этим большим шприцем не все в порядке?
Его предположение сильно напугало медсестру. Джейн нервно пошевелила руками и воскликнула:
– Нет-нет! Почему вы так решили?
– Шприц для инъекции готовила сестра Бэнкс?
– Да.
Аллейн с минуту помолчал, затем поднялся и подошел к окну. Оттуда, где сидела Джейн, его профиль казался черным, словно силуэт с размытыми краями. Инспектор посмотрел на темнеющие крыши домов. Тот, кто видел, как он повел плечами, мог решить, что полицейский испытывает к чему-то отвращение. Он сунул руки в карманы брюк и круто повернулся. Черты лица оставались в тени, но сам он возвышался громадой на фоне желтоватого света из окна.
– Насколько хорошо вы знали сэра Дерека? – внезапно спросил Аллейн, и его голос прозвучал невыразительно в этом тесно заставленном помещении.
– Довольно близко, – ответила Джейн после паузы.
– Интимно?
– Не понимаю, о чем вы.
– Вы часто встречались – я имею в виду как друзья?
Джейн посмотрела в темное лицо полицейского; ее же, освещаемое желтоватым светом из окна, выглядело хрупким и загадочным.
– Иногда.
– А в последнее время?
– Нет. Не понимаю, какое отношение имеет мое знакомство с сэром Дереком к его смерти.
– Почему вы упали в обморок?
– Я… я плохо себя почувствовала. Переутомилась.
– А не потому ли, что вашим пациентом оказался знакомый? Не потому ли, что сэр Дерек серьезно заболел?
– Это меня, естественно, расстроило.
– Вы когда-нибудь ему писали?
Джейн, казалось, вжалась в спинку кресла, словно Аллейн ее ударил.
– Вы можете не отвечать на мои вопросы, если считаете, что этого не следует делать, – заметил старший инспектор. – Но я, конечно, обращусь за информацией к другим.
– Я не совершила ничего такого, что могло бы ему повредить, – громко объявила медсестра.
– Так писали или нет? В этом заключался мой вопрос.
Джейн долго молчала и наконец пробормотала:
– Да.
– Как часто?
– Не помню.
– А недавно писали?
– Совсем недавно.
– Письма с угрозами?
Она оглядывалась по сторонам, словно опасаясь сгущавшихся сумерек.
– Нет.
Инспектор заметил, что в ее глазах мелькнул ужас. Он привык к такому взгляду, но поскольку был человеком по-своему чувствительным, так и не сумел смириться с тем, что наводил на людей страх.