Убийство под шубой - стр. 40
– А кто тебе кажется наиболее перспективным на роль убийцы?
– Даже не знаю, такой выбор, – задумалась я. – Ну, если бы я писала детектив, но на роль убийцы выбрала бы того, кто вообще никаких подозрений не вызывает.
– И кто это?
– Ты и Катька, – выпалила я. – Нет, ну мне очень сложно представить Катьку в этой роли. Да и тебя тоже. Потом, мы сто лет дружим, и если кто-то из вас слетел с катушек и стал мочить всех направо и налево – то это значит, что я вообще вас не знаю. Нет, Том, прости, но я даже мысли такой не допускаю. Давай исходить из того, что мы втроем вне подозрений. Иначе я просто свихнусь.
– Я тоже так думаю. Тогда кто?
– На Лешку тоже думать не хочется. Хотя он, кстати, самый перспективный с этой точки зрения.
– Почему?
– Ну, вся эта история с салатом. Ведь именно из-за него салат не попробовали Катька и Никита. Да и Андрея он хорошо знал, а потому мог иметь скрытый мотив для его убийства. Опять же – топор его, он прекрасно знал, где он лежит, и мог применить в случае с Воблой. Но именно поэтому я бы не стала думать на него.
– Не вижу логики, – озадачилась Томка.
– Ну, просто самый подозрительный никогда не оказывается убийцей. Закон жанра. Так что я бы предпочла, чтоб преступником оказался Никита или Павел. Во-первых, их не так жалко. Во-вторых, сама посуди, мы тут сколько лет уже собираемся, у Катьки на даче, и всегда все проходило чинно и благородно. И как только эти двое тут появились, все пошло не так. Кстати, как так получилось, что мы никогда не видели тут Никиту, если он живет в соседнем доме. Дом же всегда закрытый стоял, насколько я помню.
– Катька говорила, что Никита ухал из Москвы почти сразу после их неудачного романа. Вроде бы долго жил на севере, работал там. То ли на Чукотке, то ли на Камчатке. Не помню, короче. Спроси у Катьки сама. А вернулся он полгода назад. Ну, у них с Катькой и завертелось, нахлынули старые чувства. Лешка, сама знаешь, постоянно в разъездах, весь в делах и заботах. А Катька все лето тут, на даче с детьми.
– Понятно. Хотя нет, ничего не понятно! Это же Катька! Не могу ее представить в образе роковой красотки, наставляющей рога мужу. Ну ладно, что уж теперь. В общем, я бы поставила на Никиту. Или на Павла. Тот тоже какой-то подозрительный. Общается мало, сидит в своих гаджетах, что он там рассматривает? Опять же, он из Питера, мог знать Андрея.
– А Вобла ему чем не угодила?
– Может, он не Воблу хотел ударить, а Маринку. Увидел, что кто-то с длинными светлыми волосами идет в баню, решил, что это она, и топором ее тюк! Он, кстати, единственный, кто был полностью одет, когда вы из дома выскочили на Катькины вопли.
– А Маринку ему зачем убивать?
– Не знаю я. Вдруг она что-то видела? Кстати, саму Маринку я бы тоже со счетов не скидывала. Вот чего она приперлась к нам? Вспомни, когда она с нами добровольно новый год отмечала?
– Никогда. Разве что, когда была подростком, и их мать ее не отпускала никуда, только к сестре. Ян, это же Маришка. Мы ее с горшка помним.
– И что? Только не говори, что любишь ее как родную сестру. Маришка – эгоистичная и избалованная девица, с крайне неприятным характером и полным отсутствием моральных принципов. Мы же с тобой часто это обсуждали.
– Но не до такой же степени, чтобы ядом родственника травить!