Убийства в пляжных домиках. Детективное агентство «Благотворительный магазин» - стр. 6

– С добрым утром!

– С добрым утром, Сью. Как ты?

– Снаружи жуткая холодрыга! Куда делось лето?

– Не представляю. Но ты же знаешь, как у нас бывает: пара теплых недель вначале – вот и все лето.

– Верно, верно.

– Ты принесла торт? – поинтересовалась Фиона.

Неравнодушная Сью уже собиралась ответить, как вошел Корзинщик из соседнего магазина, привлеченный возможностью выклянчить бесплатный кусочек. Его настоящее имя было Тревор, но все звали его Корзинщиком, так как он продавал старомодную плетеную мебель 70-х годов. Хотя продавал – громко сказано, поэтому дамы из благотворительного магазинчика предполагали, что его подозрительная схема с оплатой только наличными служит для отмывания денег.

– Ну что, вам достаточно холодно? – искренне, без сарказма поинтересовался он.

Фиона никогда не понимала, зачем задавать такой вопрос при смене погоды не в лучшую сторону, будто собеседник сам попросил понизить температуру и теперь его спрашивают, все ли ему нравится. Когда температура поднимется (если, конечно, такое вообще произойдет), он точно начнет задавать вопросы про жару.

– Мне пришлось надеть платок, надо держать свой древний шейный отдел в тепле.

Корзинщик поправил шейный платок, заправленный в рубашку под свитером с треугольным вырезом. Он завел привычку носить этот аксессуар ежедневно, но продолжал выдумывать слабые оправдания: платок был частью его образа эксцентричного англичанина-аристократа, хотя сам Тревор родился в приморском Клактоне. Выдвинув себе стул, он устроился за маленьким круглым столиком.

– Кто-нибудь хочет чашечку чая? – Сью уже собралась пойти в кладовую и поставить чайник, но, заметив коробку на прилавке, резко остановилась.

– О, это новые пожертвования? Я к ним неравнодушна, обожаю покопаться первой. – И она направилась прямиком к прилавку.

– Не трогай! – остановила ее Фиона. – Мне ее передали на хранение. Кстати, забыла написать имя. – Найдя рядом с кассой маркер, она написала сверху коробки имя «Мэри», дату и крупно «Не трогать».

– Ну хотя бы одним глазком? – Сью была также неравнодушна и к выгодным сделкам и не выносила мысли о том, что может упустить что-то интересное.

– Это пожертвования скорбящего, – шепотом ответила ей Фиона, убирая коробку под прилавок.

– А, поняла. Справедливо. – Сью дошла до кладовки и поставила чайник.

Обладающий слухом как у летучей мыши, Корзинщик тут же спросил:

– Пожертвование скорбящего? Что это, во имя Диккенса, такое?

К счастью, отвечать Фионе не пришлось: звякнул колокольчик, и внутрь нетвердым шагом вошла Дэйзи в своем привычном длинном платье, поверх которого она надела шерстяное пальто. На голове у нее была шляпа с широкими полями, и густая копна кудряшек торчала из-под нее во все стороны.

– Простите, я опоздала.

– Я сама только пришла, – успокоила ее Сью. – Мне нравится твой наряд – я неравнодушна к таким пальто. Ты выглядишь как Люси, тетя Паддингтона.

Дэйзи, обожавшая все милое и хорошенькое, покраснела от удовольствия:

– О, спасибо!

– Хочешь чашечку чая? – предложила Неравнодушная Сью.

– Не откажусь. – Дэйзи села рядом с Корзинщиком.

– Ну как, тебе достаточно холодно? – спросил он второй раз за сегодня.

– Э-э, не поняла вопроса, – простодушно ответила Дэйзи.

– Ну это такое выражение. Знаешь, как «курочка по зернышку клюет».