Убитая монета - стр. 17
В принципе, что за монета перед жуликом на самом деле – его не интересует, он видит за ней только прибыль, потенциал для получения денег, и представляет себе, как можно извратить реальную картину, где и что нужно подтасовать в свою пользу.
…К сожалению, о дальнейшей судьбе русской платины, за которую было заплачено и переплачено, покойный консультант по антиквариату не имел ни малейшего представления. Так что потом, на протяжении многих лет, Олигарх все еще без успеха искал свои деньги, а также часть легендарной коллекции Леонида Левермана, за которую и ушли в небытие эти деньги.
И вот сейчас Александр Дыбенко принес ему известие о предстоящем аукционе – плюс цветной предварительный каталог этого аукциона, с аккуратными собственноручными пометками.
– Откуда у них монеты покойного Левермана?
– Не знаю.
– А сам-то как думаешь?
– В открытом доступе нет сведений о том, кто их выставил на продажу. Надо выяснять на месте.
– Предлагаешь принять участие в аукционе?
– Как вариант. – Дыбенко с самого начала понимал, что другого выхода нет. Но даже в самом доверительном в общении с любым собеседником он предпочитал, чтобы тот сам приходил к нужным выводам и самостоятельно принимал все важные решения.
Олигарх сделал вид, что задумался:
– Значит, у тех, кто распродает сейчас коллекцию, может оказаться и моя платина?
– Да, не исключено.
Олигарх посмотрел на цветную брошюру:
– Там у них будет выставлено все, что осталось от Левермана? Кроме того, что я тогда купил?
– Нет, конечно. В каталоге вообще только российское серебро. Но, к примеру, в нем совершенно не представлено знаменитое золота из его коллекции, которого было ой, как много, – покачал Дыбенко головой:
– Сдается мне, что это пробные торги. А все самое интересное нас еще впереди ожидает…
Знаменитый нумизмат польский граф Эммерих Гуттен-Чапский
Значок на поле знаменитого графа Эммериха Гуттен-Чапского… Стр. 28
Гурте целой серии редких платиновых монет, также выставленных на аукционе 1968 года». Стр. 29
Пробный рубль 1740 года, так называемый «Бензельный Антоныч», продали десять лет назад…». Стр. 26
Глава 2
«Золотой семейник»
«Теперь я пирожок с мясом!» – сказал колобок, дожевывая лисицу.
Откуда-то из Интернета
Раньше, в молодости, Виноградов любил носить черные рубашки. Теперь перестал. Слишком часто в последнее время ему приходилось надевать их на похороны сверстников…
– Здорово, Володя.
– Привет.
Народу на кладбище в этот раз было не то, чтобы много, но военкомат организовал все, как положено: два автобуса, почетный караул, салют…
– Давно не виделись.
– Да уж, это точно…
С человеком, оказавшимся рядом, Владимир Александрович когда-то давно учился в Высшем морском училище, в одной роте, хотя и на разных специальностях. Не то, чтобы они близко дружили, но все-таки были приятелями – посещали вместе Интерклуб моряков, нарабатывая языковую практику на английском и на немецком, менялись книгами из родительской домашней библиотеки. Виноградов после училища получил диплом полярного метеоролога, сдал экзамены в аспирантуре, но почти сразу отправился по «андроповскому» набору на оперативную работу, в органы внутренних дел. А курсант Паша Белкин выпустился океанологом, тоже с красным дипломом, и вроде бы получил распределение в какой-то НИИ по охране природы. Потом он исчез на несколько лет из поля зрения, и следы его обнаружились только в городе Лондоне, где молодой кандидат наук Павел Олегович Белкин совсем неожиданно для однокашников занял мелкую должность в советском представительстве при Международной морской организации. Кто-то на встрече выпускников вроде бы упомянул, что у него не то родной дядя чем-то руководил в Министерстве иностранных дел СССР, не то он просто удачно женился на дочке сотрудника Внешпосылторга…