Убить своего дракона - стр. 10
– Да-а-а, ну и доверчивая душа. Пустила чужого человека ночевать, сама ушла. А тут мебель, и вон вазы стоят, дорогие небось. – Вообще Владлене такой интерьер был не по душе. Она любила новенькое. Владлена подошла к комоду и взяла в руки вазу, стала ее разглядывать. – Поди ж ты, фарфоровая что ли? Тонкая какая. – Внезапно раздался шорох. Она повернула голову, ваза выпала из рук на пол и разлетелась вдребезги. На комоде тихо сидела Ляля и в упор смотрела на нее.
– Ах ты, зараза! Черт лохматый! Подкралась! А ну пошла отсюда, чума болотная! – Наклонилась и стала собирать осколки. – Что я хозяйке-то скажу?! А вот скажу, что ты разбила, зараза такая. – Кошка сидела не шелохнувшись, и Владлена, напугавшись, схватила ее за шкирку, отнесла, брыкающуюся, в другую комнату и закрыла дверь. – Ну чисто черт – черная, глазищи блестят. Тьфу-тьфу-тьфу! – Владлена переплюнула через левое плечо и домела осколки. Выкидывать в мусор не стала, вдруг Ольга склеить захочет. Затем достала мобильный. Два пропущенных от сына. Написала эсэмэску: «Все в порядке, буду завтра». Получила ответ: «Мать, у тебя завелся кто?» И смайлик. Заулыбалась: Вот стервец! Хотела отписать, чтобы не тратил деньги, но передумала. Постелила себе на диване и через пять минут засопела.
Утром Ольга проснулась от какого-то совершенно умопомрачительного запаха. Она долго вдыхала его, стараясь угадать, и потом поняла: пахло сырниками и кофе. Боже! Как давно не было в ее жизни этого уютного, домашнего запаха. Сырники и кофе. Они с Гришей часто делали себе такой завтрак. Мысль о сырниках навела ее на мысль о Владлене. Вчера ей было так плохо, она настолько устала, что оставила незнакомого человека ночевать у себя в доме. Хотя вроде они близкие люди, получается. Ну, с натяжкой близкие, но все ж. Ольга поднялась, чувствуя, что набралась сил за ночь и хорошо отдохнула. Или во всем виноват этот запах? На кухонном столе красовалось большое блюдо с поджаристыми, румяными, ровненькими – один к одному – кругляшами.
– На колбасе долго не протянешь, – увидев Ольгу, констатировала Владлена Семеновна. – Доброе утро.
– Ну, вы просто волшебница. А где творог взяли?
– Что ж тут сложного? Вышла, у соседки спросила, где сельпо, и пошла отоварилась.
– Ой, как неудобно. Давайте я вам деньги верну, что же вы тратились?
– Ешь лучше. На-ка, вот самый жирненький. И кофейку с молочком. С утра-то самое оно.
– Ну, спасибо. А мы с соседями почти не общались. Родители, да. А потом все поменялось, кто дачу продал, у кого дети жили. И мы как-то не очень. Нам с Гришей хорошо было вдвоем. Никто не нужен был. Да, а как вы про Гришу-то узнали? Да присядьте, хоть кофе со мной попейте. – Владлена уже забралась на табуретку и отстегивала шторы с карниза.
– Нельзя тебе пылищей такой дышать. Заберу – постираю. Подоконники со шкафами протру сегодня. А шторы здесь не прополощешь. Да и сохнуть сто лет будут. Машинка нужна.
– Ой, да что вы! Господи, неудобно-то как.
– Да что тебе все неудобно! Вот злишь ты прям меня. Не чужие ж люди, говорю. У нас в семье не принято близких оставлять в беде.
– Да мы ж ведь и не знакомы совсем.
– Вот и познакомимся. Лучше поздно, чем никогда. – Сняв свое грузное тело с табуретки, она сложила шторы в пакет. Села за стол, сунула в рот полсырника, пожевала. – А с Гришей… С Гришей неожиданно, конечно, все получилось. Говорю, не виделись мы со школы. Он уехал, и никаких вестей. Вот, значит, мы в Москву попали с Колей, я убираться пошла. – Остановилась, громко прихлебнула чая. – Пошла, значит, убираться к одной. Богатая такая женщина, не жадная. Только куча собачек мелких у нее, лысых таких, с хохолком. Одна мерзкая была, прям так и норовила вцепиться в руки, когда полы прибираю или еще чего снизу. – Она доела сырник. Помолчала. – Так о чем я?