Убить Ангела - стр. 45

– Не надо проверять, – сдался Марио. – Его зовут Фарид. Но он мне не друг.

– Он тебе не нравится.

– Послушать брата, так Фарид сам земной мессия, но он обыкновенный придурок. – Парень помотал головой. Его дреды закачались из стороны в сторону. – Вбил Мусте в голову всякое дерьмо. Раньше брат не пил и не ел свинину. А теперь ему на все плевать.

– Значит, этот Фарид не слишком хороший парень.

– Да, но Муста поклялся мне, что работа чистая.

«Правда. По крайней мере, сам он в это верит», – подумал Данте.

– У тебя есть его фото? – спросил он.

– На телефоне. Ваши коллеги его у меня забрали.

Данте распорядился, чтобы парню вернули телефон и сняли с него наручники. Никто из полицейских не попытался ни протестовать, ни возмущаться, и Данте понял, что угроза пыток позади.

Покопавшись среди селфи, Марио показал ему снимок, на котором между ними с братом стоял кудрявый парень со светлыми глазами. Выглядел он на несколько сантиметров выше и на несколько лет старше Мусты, да и кожа у него была потемнее.

Через минуту Данте с полными слез глазами побежит вниз по лестнице на свежий воздух, спотыкаясь и чертыхаясь на каждой ступеньке, а через пять растянется на плешивой лужайке, глядя в черное небо. Но сейчас его окатило волной возбуждения, смывшей все страхи и тревоги.

Вторым мужчиной из видеоролика был Фарид.

Коломба дожидалась, пока магистрат закончит строчить в своем блокноте. Анджела Спинелли, склонившая голову с бело-голубыми волосами над столом безалкогольного бара, писала невыносимо медленно.

– Кажется, я рассказала вам все, – нетерпеливо сказала Коломба.

Магистрат откинулась назад, скрипнув спинкой стула.

– Госпожа Каселли, с тех пор как вы вернулись на службу, мне хотелось задать вам один вопрос. Он не имеет прямого отношения к настоящему расследованию, но мне нужно кое-что понимать.

«Да, только поторопись. У меня дел по горло». Коломба не могла не думать о Данте и трех амиго. Неизвестно, что еще они могут натворить.

– Спрашивайте.

– Почему вы до сих пор при исполнении?

Лицо Коломбы осталось невозмутимым.

– Я пропустила конец смены.

– Не притворяйтесь, что не понимаете. Я старше вас.

– Это моя работа. Обстоятельства чрезвычайные. Что тут еще скажешь?

– Сказать можно многое. Вы проводили осмотр поезда, заваленного трупами, рисковали погибнуть от отравления газом, а потом, вместо того чтобы передохнуть, снова вышли на службу. Вам не кажется, что вы чересчур надрываетесь?

– Хотите сказать, что я трудоголик?

– Не совсем, – уклончиво сказала Спинелли. – Вы не впервые применяете оружие.

– Да, не впервые.

– Сколько раз вы участвовали в вооруженных конфликтах до перевода в Рим?

Коломба поджала губы:

– Всего однажды. Во время службы в палермском отделе по борьбе с наркотиками я застрелила грабителя.

– Затем за один год вы успели пережить два взрыва, один из которых закончился гибелью начальника мобильного подразделения Ровере, и поучаствовать в перестрелке при освобождении Данте Торре, во время которой лишились жизни двое преступников и был ранен их сообщник. И это не считая сегодняшних событий.

Глаза Коломбы потемнели, как болотная вода.

– К чему вы клоните, госпожа Спинелли?

– В вашей жизни произошел водораздел – дело Отца. И теперь служительница закона, которой вы были ранее, вынуждена иметь дело со служительницей закона, которой вы стали сейчас. Я думаю, что никому не под силу пережить столь суровые испытания, не понеся бремя последствий. Бремя, на которое вы, похоже, старательно закрываете глаза.