Убежать от дракона - стр. 34
Как же он теперь оставит её здесь одну? Ведь путешествие к Источнику займёт не менее месяца.
18. 18
Маша, конечно, отправилась вслед за указывавшей путь служанкой, но как же она кипела от негодования. Этот грубиян… Как он посмел так с ней разговаривать? Это что за средневековое отношение к женщине? Она не предмет интерьера, чтобы так с ней обращаться!
В общем, если бы Маша умела дышать огнём, от парка остались бы одни головешки. Так она была зла.
В этот момент девушка как раз проходила мимо развалин, заросших буйной зеленью. Она подошла ближе, увлечённая мрачной атмосферой этого места.
– Лукерья, – вспомнила, как Радэн называл служанку. – Что это?
– Старый господский дом.
– А почему он… – Маша повела рукой, подыскивая подходящее слово, – в таком состоянии?
– Так сгорел дотла. Тому уж… – женщина задумалась. – Да лет шестнадцать-то будет.
Они уставились на руины. Мария с ужасом, представляя тот мрак, что здесь творился. Лукерья, вспоминая огонь, хаос и омертвевший взгляд хозяина.
– Что произошло? – чёрные, обугленные балки, торчавшие из-под ярко-зелёной травы выглядели слишком жутко, чтобы вот так просто находиться здесь, среди солнечного дня.
– Когда старый господин узнал о побеге госпожи, он впал в ярость и оборотился, сжигая всё вокруг. Молодой господин сумел остановить его, но дом к тому времени уже пылал. Деревья-то, что рядом, восстановились за эти годы, а дом так и…
Она замолчала, и Маша подумала, что у духов, наверное, тоже есть чувства. И, подталкиваемая внезапно возникшей близостью, спросила.
– Лукерья, скажите, вы ведь не человек? – прозвучало как-то глупо, по-детски, и Мария добавила. – Я всё думала, как вас называть, но так и не придумала.
Она улыбнулась своему косноязычию, вызванному смущением. Лукерья, казалось, поняла и улыбнулась ей в ответ.
– Вилы мы, – сообщила служанка. И заметив непонимание девушки, пояснила. – Мы бессмертные духи. Истинные уже много столетий ведут на нас охоту. Ведь если украсть одежду вилы, она становится слугой вора.
– Какой ужас! – возмутилась Маша. – Так это Радэн забрал вашу одежду?
– Нет, его батюшка.
– А где он сейчас?
Лукерья сделала вид, что не заметила вопроса, и слегка ускорилась, вырываясь вперёд.
Они миновали развалины, и Маша почувствовала, словно что-то тёмное осталось позади, уж больно гнетущая атмосфера была у этого места. Даже вопросы о нём больше задавать не хотелось. Хотелось, напротив, скорее забыть.
Банька оказалась небольшим домиком, сложенным из брёвен и облицованным снаружи диким камнем. Крыша была покрыта камышовой соломой, что придавало строению несколько лохматый и шкодливый вид. Дверь располагалась довольно высоко, и к ней вела деревянная лестница с гладкими, обработанными чем-то бесцветным перилами.
Внутри было сумрачно. Лукерья тут же зажгла свечу, освещая ею просторное помещение с широкими деревянными лавками. Вторая дверь вела, видимо, в купальню. В чём Маша и убедилась, потянув за металлическую ручку. Здесь стояли такие же лавки, а на них расположились жестяные тазы разных размеров, по бревенчатым стенам были развешаны медные ковши. В углу примостилась большая печь с каменкой, почерневшей от копоти. Значит, пользовались банькой довольно часто. По крайней мере, тогда, шестнадцать лет назад.
Одно из брёвен показалось ей странным, словно состоящим из трёх частей. Маша провела по нему рукой и осторожно нажала на центральную часть, которая так и осталась в руке девушки.