Убей или умри. Том 2 - стр. 6

И всё равно довольно быстро от такого занятия тупеешь, как от чистки картошки, и совершенно так же в голову лезут мысли.

После разговора со Звягиным я не поленился залезть в интернет, и почитать про нейросети. Информации было мало, а та, что была, подавала нейросеть как забавную причуду, необычную, но в целом бесполезную.

Сегодня мне особенно ярко вспомнился один пример. Десятки лет айтишники создавали программу для игры в шахматы. Самая удачная разработка могла победить даже чемпиона мира, но не всегда. В её память закладывали все комбинации из возможных, и на их основе программа выбирала лучшую стратегию.

Но если человек начинал импровизировать, изменять ход стандартных партий, машина сбивалась и проигрывала.

Иначе дело обстояло с нейросетью. Та не знала ни дебютов, ни эндшпилей. Её просто показали, как ходят фигуры. За три часа она сыграла сама с собой несколько миллионов партий. А потом порвала в клочья как шахматные компьютеры, так и живых гроссмейстеров.

Вот что напомнили мне сегодня мобы, которые качали опыт друг на друге. Система тренируется… против кого?

– Бээээнннггг! – Симба обновил агро.

Сейчас в группе это слышалось, как обычный звон, даже не очень громкий, словно ложкой стучат по металлической миске.

– Бляяя… – Юмми зажала уши, опускаясь на корточки, – остановите его, а то я сама его прирежу!

– Ты назад отойди подальше, – посоветовала Настя, – там не так сильно слышно, я пробовала.

Юмми с недоверием обернулась назад. Там стражники готовили спецоперацию. К походу за головой Юмми они отнеслись серьёзно и сейчас выстраивались в длинную шеренгу, на манер греческой фаланги, чтобы оттеснить пауков со своего пути. Командовал ими тот самый офицер пятого уровня. Ассасинка посмотрела на это, и наоборот, прижалась к нам ближе.

– Бээээнг!..

– Сссукааа… – подпрыгнула снова Юмми, – предупреждай хоть!

Настя отложила свою рогатку, бесполезную в этой плотной куче, взяла в руки меч и сейчас рубила пауков с методичностью и основательностью, с которой хорошие хозяйки рубят на зиму капусту.

Опыт прирастал понемногу, я уже набрал ровно половину до четвёртого уровня, и с удовольствием набирал бы ещё, но тут Симба упёрся в забор.

Преградой он был весьма условной, в нескольких местах опорные столбы свалились, увлекая за собой жерди, и сейчас забор стоял, зияя проломами. А в них щёлкали челюстями элитки.

Над спинами у паучков светились троечки, было их десятка полтора. Нам они обрадовались как родным, и сразу же поползли навстречу – наверно чтобы обняться.

– Симба, агро!

– Бэээнг!..

– Бляяяя…

– Настя, руби!

Я понял, откуда у меня это чувство, словно пауки рады нас видеть. Они приседали на лапках и покачивали брюшками, словно приветливая собака при виде хозяина, по которому соскучилась за день. Хвостом только не виляли, но это и понятно.

– Ааа, падла! – заорал Симба, – уберите с меня эту тварь!

Паучки присели не просто так, сразу двое из них с места, без разбега подпрыгнули, целясь челюстями паладину в лицо. Одного он смог отбить в прыжке щитом, а второй вцепился в волосы, облепив мохнатыми лапками лицо, словно инопланетный организм из фильма о "Чужих".

– Сукааа… – Симба завертелся на месте, пытаясь скинуть с себя тварь, не столько от боли, сколько из омерзения.

– Стой, не вертись! – закричала Бисквитик, – я его сейчас собью!