У каждого свой путь. Книга третья - стр. 32
– Ну, как?
Марина и Андрей, продолжая сидеть на мотоцикле, устало стащили шлемы и маски. Сползли с сиденья и встали. Женщина приставила «Ямаху» к столбу у дороги. Повернувшись, ответила:
– Нормально. Генерал там… Потом узнаешь. Влад, как на даче?
– Магнитофоны поставил, выключишь сама. Держи пульты. Никто не появлялся. Давайте я вам помогу назад перебраться…
Влад встал к забору. По его плечам они перелезли на территорию дачного участка. С облегчением вздохнули. За забором пророкотал мотоцикл и все стихло. Оба устало подошли к крыльцу и начали скидывать одежду. Хотелось побыстрее добраться до постели и спать. Марина от усталости забыла попросить парня отвернуться. Скинула футболку и натянула ночную рубашку. Андрей видел красивую грудь, но отнесся спокойно. Женщина спрятала вещи под крыльцо. Поставила панель на место. Взяв Вьюгина за руку, сказала:
– Андрей, мне надо отключить магнитофоны. Предельная внимательность! Входим, и я отключаю технику.
Оба скользнули внутрь дачи. Марина играючи справилась с прибором в его комнате. Забрала с собой. Парень вздохнул, ложась на подушку головой и мгновенно погружаясь в сон. Женщина поднялась к себе и отключила магнитофон в спальне. Легла на кровать, поворочалась, устраиваясь поудобнее, и заснула.
В десять утра они поехали в Чертаново. Выспались оба плохо. Марине пришлось нанести парню на мешки под глазами собственную пудру. Андрей улыбался, когда она ее накладывала. Зато синева стала практически незаметна. К ее удивлению в квартире находились оба араба. И они явно крепко поругались. У Бархуддина под смуглой кожей проступил румянец, а глаза яростно сверкали. Аль Бедлам наоборот побледнел. Кожа из коричневой превратилась в серую. Дверь открыл Ахмед. Женщина улыбнулась:
– Здравствуйте!
Он пытался скрыть озабоченность, но понимал, что не получается. Она заметила на его одежде свежие капельки крови. Быстро окинула коридор цепким взглядом. Злясь на себя, Ахмед обернулся от двери и ответил:
– Здравствуйте. Проходите. Анвар ждет вас.
Степанова вошла в комнату. Бархуддин стоял у окна. Он даже не пытался скрыть свое плохое настроение, хотя ответил:
– Да продлятся дни твои, сестра и пусть Аллах всегда оберегает тебя!
Она удивилась, растерянно поглядев на обоих:
– Что случилось? Вы никогда так не говорили и на лице у вас тревога…
Оба араба опустились на ковры и удобно устроились на подушках, жестом предложив ей присесть рядом. Эмиссар постарался улыбнуться:
– Аллах испытывает нас, но скоро, очень скоро мы за все спросим с неверных! Скажи, ты с нами или нет?
Женщина изумленно посмотрела эмиссару в лицо, устраиваясь на подушках поудобнее. Выдержала его неподвижный взгляд и воскликнула:
– С кем мне быть? Вы успокоили меня, вывели из этого жуткого состояния транса. Аллах стал моим Богом! – Она перевела взгляд с лица на лицо и робко спросила: – Вы хотите меня прогнать? Что я сделала?
Арабы переглянулись. Бархуддин положил руку ей на плечо, и она заметила кровь на его пальце, но сумела скрыть ужас, уже догадываясь. Он сказал:
– Как ты могла подумать такое? У нас появилась проблема и на какое-то время твое обучение откладывается. Недели на две наши встречи надо прекратить. Потом мы сами разыщем тебя, сестра…
Из-за боковой двери явственно донесся стон. Догадка превратилась в уверенность. В квартире происходило что-то страшное. Маринка удивленно оглянулась: