У каждого свой путь. Книга первая - стр. 29
– Не можешь свернуть шею? Отвернись. – Одним коротким движением рук она прекратила мучения птицы и парня. Попросила: – Сходи вон туда… – Указала рукой направление: – …и найди четвертую утку, а я пока тех из воды достану.
Офицер направился на другой конец поляны. Девушка торопливо разделась за кустами полностью и вошла в холодную воду. Такие купания были для нее не впервой. Легко рассекая руками темную осеннюю воду с плавающими по поверхности разноцветными листьями, добралась до плававших на поверхности тушек. Сгребла их в одну руку и поплыла назад. Степанов стоял на берегу и с ужасом смотрел на нее:
– Простынешь!
Она попросила:
– Не простыну. Отвернись.
Парень повернулся спиной и отошел от ее одежды метров на пять. Маринка швырнула уток на листву и принялась торопливо одеваться, стуча зубами от холода. Натянув свитер и брюки и уже согревшись от движения, сказала:
– Можешь поворачиваться.
Степанов резко развернулся:
– Ты с ума сошла! Воспаление легких теперь обеспечено!
Она рассмеялась:
– Даже насморка не будет. Мне не привыкать. Однажды в октябре пришлось плавать. Холодина стояла, с краев ледок уже был и ничего. Не переживай ты так!
– Это мне надо было плыть!
– Вот ты бы точно простыл! Тебе наш климат в новинку, а я привычная.
Маринка села на траву и принялась натягивать сапоги. Он скинул куртку и укрыл ее поверх всей одежды. Присел рядом и прижал к себе:
– Я так испугался, когда увидел, что ты плывешь. Не надо так больше делать, ладно? – Вспомнил об утках. Восхищенно сказал: – Четыре заряда и ни одного впустую! Ты прирожденный снайпер. Даже я, офицер, не смог бы влет подстрелить трех уток. Юрка с ума сойдет, когда расскажу о сегодняшней охоте.
Согревшись, Марина вернула ему куртку:
– Спасибо. Пошли к корзине?
Степанов встал и, протянув руку, помог встать. Маринке было приятно прикосновение его руки. Четыре утки в рюкзаке не поместились и мужчина привязал одну к ремню на поясе:
– До твоего дома донесу…
Она покачала головой:
– Мне одну. Остальные твои.
– Но охотилась ты! Давай поровну: тебе две и мне две.
Маринка расхохоталась:
– Да мне надоело их щипать! Только за начало этой осени мы уже насобирали пуху на пару огромных подушек. С отцом с конца августа и весь сентябрь охотились. Дважды гусей приносили. Одну свеженькую утку возьму, но две – не хочу! Давай не будем спорить. Грузди несешь с собой и уток тоже. Я грибов уже натаскала. Два бачка в подполе стоят соленых груздей, большущий мешок сушеных и банок сорок маринованных.
Перейдя на другую сторону поляны, они наткнулись на целый выводок маленьких подосиновиков. Маринка скинула куртку и принялась резать красные шляпки на нее:
– Саша, а вот это богатство мы поделим пополам. Вечером пожарим.
Они принялись ползать по опушке на коленках, то и дело сталкиваясь лбами. Оба тихонько смеялись. Срезав все грибы, Маринка собралась идти к корзине, но он остановил. Бросил рюкзак и ружье на траву. Стащил с себя куртку и, не обращая внимания на протесты, натянул на нее:
– Ты уже купалась сегодня. Лучше поберечься. – Сам застегнул кнопки и закатал рукава. Поднял сброшенный рюкзак с ружьем и, взяв ее за руку, скомандовал: – Пошли!
Часть подосиновиков сложили поверх груздей. Степанов повесил корзину на сгиб руки и на мгновение прижал Маринку к себе. Заглянул в глаза и с затаенным вздохом отпустил. Ему мучительно хотелось поцеловать эти яркие пухлые губы. По дороге девушка рассказала ему, что делать с груздями. Жарить грибы парень умел и сам. Подсказала, как без особых усилий можно ощипать уток. Возле дома Степанов вручил ей утку и растерянно спросил: