Тюдоры. От Генриха VIII до Елизаветы I - стр. 17

Чтение трудов Лютера углубило инстинктивные представления полемистов «Белой лошади». Доктрина оправдания только верой не имела параллелей у Уиклифа, однако многие другие антиклерикальные догмы уже звучали на протяжении двух предыдущих веков. И все-таки никогда прежде они еще не были сформулированы настолько последовательно и убедительно. Кафедра маленькой кембриджской церквушки Святого Эдуарда, Короля и Мученика, стала трибуной, с которой такие проповедники, как Томас Билни, Роберт Барнс и Хью Латимер, провозглашали новые истины. Одною лишь верой, но не делами праведный жив будет. Если вы однажды уверуете, что Иисус Христос пролил свою драгоценную кровь и принял смертное распятие на кресте за ваши грехи, эта же вера приведет вас к спасению. Для этого не нужны священники, епископы и даже кардиналы.

Весной 1518 года по настоятельной инициативе короля Уолси был назначен папским легатом, став представителем Рима при дворе, где уже являлся главным министром. Он воплощал в себе все то, что ненавидели реформаторы; он был «блудницей в алых одеждах»[7]. Всякий раз, когда ему было необходимо выступить в роли папского посла, он покидал двор, а затем вновь торжественно являлся в новом амплуа. И все же невозможно было скрыть тот факт, что церковь и Королевский совет теперь управляются одной и той же рукой. Истинное положение вещей не ускользнуло от короля, который впоследствии утвердил свое суверенное полновластие над обоими институтами. Уолси показал Генриху, что возможно руководить и осуществлять эффективный контроль над церковью без вмешательства любых внешних сил. Король, таким образом, в дальнейшем взял на себя роль кардинала и значительно расширил ее полномочия.

Статус папского легата наделял Уолси дополнительной властью для реформации англиканской церкви. Он начал с того, что весной 1519 года отправил «ревизоров» по монастырям для сбора сведений об условиях и образе жизни монахов, где, конечно, они столкнулись с различными злоупотреблениями и беспорядком. Аббат приводил своих гончих собак прямо в церковь; монахи находили утешение в трактирах; приора видели с женой мельника. Такова была повседневная сторона монашеской жизни, которая в значительной мере воспринималась как общепринятая данность. Однако Уолси наказал главных нарушителей и разослал строгие предписания, или уставы, для регламентации поведения монахов в будущем.

Подобный ригоризм Уолси, разумеется, не помешал ему приумножить собственное благосостояние коллекцией духовных должностей. Он последовательно занимал должности епископа Бата и Уэллса, епископа Дарема и епископа Винчестера; одновременно он являлся архиепископом Йоркским, а в 1521 году получил в свое распоряжение аббатство Сент-Олбанс – богатейшее во всем королевстве. Его столы ломились от золотой и серебряной посуды, а стены дворцов украшали самые изысканные гобелены. Уолси, несомненно, был самым состоятельным человеком в Англии – богаче самого короля, чей доход сокращался из-за широкого круга обязательств, однако кардинал всегда утверждал, что его роскошь способствовала поддержанию могущества церкви.

Немного позднее Уолси закрыл двадцать девять монастырей, а изъятые доходы направил на финансирование школы в Ипсвиче и колледжа, получившего название Кардинальского, который он намеревался построить в Оксфорде. Неисповедимая религиозность нескольких монахов и монахинь не должна стоять на пути великих образовательных учреждений. Уолси интересовало как надлежащее обучение, так и надлежащее руководство; и в действительности их невозможно было четко разграничить. И вот работа церкви продолжилась, несмотря на обличительную критику и угрозы со стороны «новообращенных», называемых также «евангелистами» и «сведомыми».