Тысячи ночей у открытого окна - стр. 2
Но только не сегодня ночью, подумал он, пробегая пальцами по своим вьющимся волосам, и криво усмехнулся. Нет, сегодня таинственные огоньки скорее уж можно объяснить несвежим бифштексом, съеденным на ужин. Британец в такой ситуации подумал бы о глотке чая с перечной мятой, который мог бы исправить ситуацию, – они ведь полагают, что чашка чая может решить любые проблемы. Однако сегодня ночью он, пожалуй, обойдется стаканчиком виски. Джек оттолкнулся от стены и направился назад в дом, оставив сачок возле двери.
Но перед тем как запереть дверь, он почувствовал легкое дуновение воздуха и его уха коснулся тонкий, еле слышный звон. Его сердце замерло, он резко обернулся, чтобы бросить последний пытливый изучающий взгляд на ночное небо.
Просто на всякий случай – а вдруг ему на этот раз повезет?
Глава 1
Весенний ветерок трепал листки бумаги в руках Фэй О’Нил, застывшей на тротуаре и молча взиравшей на внушительного вида лондонский особняк. Рядом с ней, слева, громоздилась внушительная гора багажа, а справа сгорбились с недовольным и даже обиженным видом двое маленьких детей в дорожной одежде. Она сверилась с записями и, убедившись, что адрес верный, расправила плечи. Номер четырнадцать представлял собой трехэтажный узкий дом из красного кирпича в георгианском стиле – один из ряда таких же домов на улице. Чистенький, аккуратный, старый, но в хорошем состоянии, с широким крыльцом, украшенным веселенькими красными геранями в горшках. Благодаря высоким арочным окнам и широким гранитным ступеням создавалось ощущение, что дом словно улыбается и приветствует ее, приглашая войти. Фэй невольно улыбнулась и сжала плечи Мэдди и Тома, стараясь их подбодрить.
– А в этом доме что-то есть… мне кажется, мы будем здесь счастливы. А вы как думаете?
– Он старый и унылый, – отозвалась Мэдди, скривив лицо в недовольной гримасе. – Наш дом в Чикаго был гораздо лучше. Мне там больше нравилось.
Фэй прикрыла глаза и едва сдержала готовые вырваться слова. Ее восьмилетняя дочь была ярой противницей перелета через Атлантику и ничуть не смягчилась, ступив на землю по эту сторону океана. Фэй видела, как Мэдди надулась, поджав тонкие губы, как напряглись ее острые худые плечи, распознала вызов в светло-голубых глазах, сверкавших из-под густой светлой челки. Фэй медленно выдохнула, понимая, что дочка не собирается облегчить и без того сложную ситуацию.
– Он не так уж плох, – ответила она с нарочитой веселостью, стараясь не обращать внимания на облупленные и закрашенные оконные рамы и кое-как замазанные пятна ржавчины на черной чугунной ограде. Надо сказать, дом выглядел немного усталым от жизни. – Но ничего такого, что не могли бы исправить забота и уход. Как думаешь, Том?
Вместо ответа ее шестилетний сынишка спрятал лицо в складках ее юбки. Фэй устало вздохнула.
На высоком крыльце у двери стояла респектабельного вида пожилая дама в огромной шелковой шляпе цвета персика. Одной рукой она прижимала к груди большую черную сумку-клатч, а в другой держала папку с бумагами. Подтолкнув детей вперед, Фэй решительно нацепила на лицо улыбку и громко спросила:
– Миссис Ллойд?
– Добрый день, – унылым голосом произнесла пожилая дама, махнув рукой. Она тяжело спустилась по ступеням лестничного пролета и прошла вперед, все так же широко улыбаясь. – Вы, должно быть, миссис О’Нил. Рада с вами познакомиться. Как ваши дела? – воскликнула она, энергично протягивая руку.