Тяжесть слова - стр. 43
– Получше присматривайте за своими питомцами, наагасах, – уже на пороге настиг его насмешливый голос принцессы.
Наагасах обернулся и неожиданно усмехнулся.
– Непременно, – пообещал он.
Котёныш наконец-то утихомирился. Лампады пришлось затушить, чтобы он их не опрокинул и не устроил пожар. Охотясь за моим хвостом, он не замечал препятствий и успел опрокинуть кресло и украсить одну из стен длинными рваными полосами.
Сейчас утомившийся зверёныш лежал у меня под боком брюхом кверху, разбросав в разные стороны лапы. Не удержавшись, погладил мохнатый животик. Всё-таки милая зверушка.
Девочка поступила крайне необдуманно, гуляя в этом облике, когда дом полон посторонних. Сначала я даже решил, что слух меня обманывает. Но я вырос недалеко от места обитания скальных котов и часто слышал подобные завывания в пещерных гротах. Наличие же такого обилия потайных ходов в столь небольшом замке слегка удивило. Наверное, один из предков рода Авайских был знатным параноиком.
Поведение девчонки меня уже немного напрягало. Эти её смирение и готовность покориться обстоятельствам раздражали. Ход игры складывался не в мою пользу. Вечером я хотел напомнить ей, за кого она выходит замуж. Но хвост её больше не пугал. Она довольно быстро привыкла. И её смирение не было наигранным. Чувствовалось, что девочка готовилась терпеть столько, сколько нужно. Когда-то дед рассказывал, что бабушка тоже проявила смирение, подчиняясь воле родителей, которые отдали её ему. Она и дальше вела себя тихо, но прикоснуться к её человеческому телу дед не мог год. Смирение обернулось своенравием. С Таюной, видимо, такого превращения не будет.
Покорность этой девочки была другой. Она действительно покорилась и готова нести обязанности, предполагаемые новой ролью. Это и напрягало. Игра теряла смысл. Какой интерес загонять кого-то в угол, если он сам спокойно туда встаёт?
От мыслей меня отвлёк начавшийся оборот. Девочка даже не проснулась, а я с удовольствием окинул взглядом открывшуюся картину. В паховых пластинах возникло болезненное напряжение, ведь «лапки» были по-прежнему раскинуты в стороны. Не удержавшись, я пощекотал пальцами стопу девушки. Она поморщилась и приняла более целомудренную позу: перевернулась на бок спиной ко мне, поджала ноги и сложила ладошки на груди. Я накрыл её покрывалом и притянул к себе, набросив на её бёдра хвост.
Горизонт слегка окрасился розоватым светом, но ночной сумрак не спешил отступать. На востоке кромка тьмы была полупрозрачной, но на западе полотно ночи всё ещё было непроницаемо-чёрным, хотя звёзды уже поблёкли. Прохладно. Трава мокра от росы. Звучат трели просыпающихся птиц. Я стояла на стене разрушающегося замка и полной грудью вдыхала свежий воздух. Утренняя прохлада выветрила сонную хмарь и более-менее привела мысли в порядок.
Пробуждение оказалось кошмарным. Так ужасно я ещё себя никогда не чувствовала и сперва даже не поняла, что меня придавило. Испугалась и решила, что ночью на меня полог упал. А потом увидела его – хвост! На своём бедре. И уже потом заметила мужскую руку на своей талии. В комнате стояла тишина, нарушаемая лишь сонным сопением. Это сопение шевелило волосы на моём затылке. Туманные воспоминания детёныша зашевелились в голове, а через мгновение я осознала, что под покрывалом на мне ничего нет.