Ты, я и другие - стр. 36

Она кивает, не желая спорить.

Собственные слова эхом отдаются в голове; плечам, на которые неделями давил тяжкий груз, становится легко. Многочисленные сеансы с психотерапевтом не прошли зря, но именно мама заставила меня произнести это вслух. Я не приму Адама. Мой брак разрушен.

Я почти слышу, как в матрешке плачет самая маленькая куколка. Возможно, мне наконец удастся восстановить сердцевину своего «я», но она болит – словно внутренности кто-то сжал в кулаке. След от кофейной чашки на столе расплывается; на глазах выступают слезы, губы трясутся. Мама отпускает мою руку с ногтями-фуксиями и заключает меня в объятия.

Не спится. Слишком сильны были сегодняшние эмоции. Я вымотана и измучена, однако уснуть почему-то не получается. Сижу на кровати, прислонившись к изголовью, и болтаю в сети с Салли из Манчестера. Несколько месяцев назад мы познакомились в интернет-форуме и с тех пор поддерживаем связь. По сравнению с ее муженьком мой – чистый ангел; и я поражена ее способностью прощать. Она принимает его обратно. Она просто и без всяких рефлексий его любит; он по-прежнему ее муж и отец ее ребенка.

«Он ведь снова тебя бросит!» – хочется закричать мне в экран монитора, набить текст на клавиатуре. Но я сдерживаюсь. Желаю ей счастья, а про себя думаю, что «ее Колин», как она его называет, вскоре снова вернется к своей тощей красотке или к кому-то ей подобному.

Смотрю в пространство остановившимся взглядом. Возможно, моя мать права. Возможно, я спешу судить; возможно, этого делать не стоит. Но затем снова представляю, как Адам дерет белобрысую шлюху. Представляю со всеми подробностями.

Нет уж. Никакого прощения.

После встречи с Мэттом в «Старбаксе» я почти неделю разгребал собственное дерьмо. Он любезно разъяснил мне, какой я козел, и посоветовал хоть немного привести себя в норму.

Сейчас мы снова сидим в кофейне, но я чисто отмыт и выбрит. На мне джинсы после химчистки и накрахмаленная белая рубашка.

– Мне нужны еще несколько выходных.

Отдаю себе отчет в том, что ставлю Мэтта перед фактом. Сдуваю пенку со своей второй чашки латте. Плюх! – и на моих безупречных штанах красуется шлепок.

Мэтт смотрит на меня, положив подбородок на сцепленные руки. За последние полчаса мы заново обговорили всю ситуацию с Гренджерами, и я много чего услышал. Впрочем, заслужил.

– Только до конца недели, – добавляю я. – В понедельник выйду.

– У тебя все нормально?

– Зашибись. Просто надо приучить себя к мысли, что брак разваливается, через несколько недель возвращается в Лондон брат, а мне негде жить. И, да, меня отстранили от работы с партнерами, которых я добыл фирме.

Мэтт глубоко втягивает воздух. Думает, что ответить. Я знаю, сказать ему нечего, все это вовсе не его вина. Однако мне нужен козел отпущения, чтобы было кого обвинить в предательстве Гренджеров. Не я же в этом виноват, правда?

– Через некоторое время они успокоятся, Адам. Пусть все немного уляжется. Почему бы тебе не съездить отдохнуть?

Греться на солнышке – одному? Я ни разу не проводил отпуск сам по себе, не собираюсь и пробовать.

– Может, Эмма согласится составить тебе компанию? – Он как будто читает мои мысли.

Может, и согласится. Но мысль о том, как мы с Эммой весело возимся на песчаном пляже и она вся такая в белом бикини, почему-то не наполняет меня энтузиазмом.