Ты вернула мне жизнь - стр. 39

И пусть кольца на пальце не было, был ребенок.

– Будешь мороженое? – молчать Марку надоело.

– Новицкий говорил, что сладкое пока лучше ограничить.

Марк хмыкнул: в этом вся Надя – ни шагу в сторону, чтобы не доставлять хлопот.

– А мы ему не скажем, – заговорщицки прошептал Марк, наклонившись ближе к ней.

Через некоторое время он заметил, что Надя устало вздыхает, но на все вопросы о самочувствии упорно отвечает, что все хорошо. И так гуляют почти два часа! А ей такую нагрузку сразу нельзя. Упертая женщина еще и промолчала, что натерла пятку.

– Нужно было сказать, – Марк покачал головой, когда Надя прихрамывая пошла к подъезду.

– Я сама не заметила, – оправдываясь, произнесла она, но на руку Марка оперлась.

В квартире, сославшись на усталость, Надя ушла в свою комнату, прихватив аптечку. Мозоль и сама может пластырем заклеить. А Марк и так делает для нее слишком много.

14. Глава 13

Это случилось через неделю «совместного» проживания. Марк вернулся с работы в мрачном настроении и сразу же заперся у себя. Таким мужчину Надя еще не видела, даже если он сильно уставал на работе – всегда был вежлив. Но сегодня...

«Наверное, случилось что-то серьезное», – решила она, потому что Марк на безобидное «Привет» полоснул ее раздраженным взглядом и ничего не сказал.

Когда Марк не вышел из комнаты ни через десять минут, ни через час, Надя ушла ужинать в одиночестве. А потом вернулась к себе в комнату, где в тишине читала книгу на телефоне. Сначала она подумала, что ей показалось, но странный звук повторился вновь – будто кто-то стонал от боли.

Надя замерла, прислушиваясь. Когда стон снова повторился, она решилась зайти в комнату к Марку. Вдруг он там умирает, а она тут сидит и не реагирует.

А Марк действительно умирал. Не физически, морально. Сегодня его сыну исполнилось бы пять лет. И он снова ездил на кладбище, точно так же поедет в день рождения жены. И в день их гибели.

Он даже не заметил, что в комнату вошла Надя и теперь непонимающе смотрит на рассыпанные по полу фотографии. Их немного, но на каждой – застывшее счастье. Хорошенькая блондинка задорно улыбается, смотря прямо в камеру. Чуть курносый носик, пухлые губы и сверкающие глаза. Вот она же обнимает мужчину, крепко прижимаясь к нему. Мужчина стоит спиной к камере, видно только его плечо и затылок, и счастливые глаза незнакомки.

Вот Марк подкидывает малыша, который заливисто смеется. А вот он крепко держит ребенка на руках, и сбоку к ним прижимается блондинка. Счастливая семья. Надя не заметила, что по ее щекам покатились слезы. В квартире она не видела ни одной фотографии, да и никто не говорил, что Марк был женат.

Она молча подошла и села рядом с Марком, который в руках держал еще одно фото: хорошенькая блондинка обнимала сына, а он обнимал их обоих. Значит, сын. Светловолосый малыш, подставивший щеку для поцелуя мамы.

Все фотографии радостные, теплые, но почему-то на душе стало очень тяжело.

– Сегодня Сереже исполнилось бы пять лет, – голос Марка звучал глухо, надтреснуто. – Но все, что я могу, это подарить ему огромного медведя, в которого он не будет играть уже никогда.

Надя судорожно выдохнула. В голову пришла страшная догадка.

– Почему не убилась та курица? – снова заговорил Марк после паузы. На нее он не смотрел, даже позы не изменил, все так же сидел на полу, упершись спиной в боковину кровати. – Мне говорили, что такой поступок не достоин мужчины. Но мне плевать. Она их убила. А пару лет жизни в тюрьме... – он замолчал, и Надя видела, как дрожат его плечи.