Ты не узнаешь меня, но… - стр. 11
– Как ты себя чувствуешь? – Аня наклонилась ко мне ближе, будто хотела мысли прочесть.
Я пожала плечом. Аккуратно, но робко.
– Нормально, – прохрипела в ответ.
Голос звучал так, будто его прогнали через программу искажения и на мгновение в глазах Ани что-то дрогнуло. Секунда и подруга снова натянула маску веселья.
– Вот и чудненько! – Она потрясла в воздухе пакетом с фруктами. – Смотри, что я тебе принесла.
Я слабо усмехнулась. Или мне показалось? Все казалось сейчас слегка размытым. Как будто между мной и реальностью стояло мутное стекло.
– Сколько я… – сглотнула, – была в отключке?
Аня замялась, улыбка мигом сползла с лица.
– Пару недель. Были сложные операции, Леюш. Много всего. Но ты молодец. Ты сильная. Ты справилась. Ты выжила!
В ее глазах заблестели слезы, а я… отвела взгляд к потолку. К этим стерильным лампам, безжалостно бьющим ярким светом по глазам.
Справилась? С чем? И какой ценой? Мое лицо… На нем, вообще, хоть сантиметр живой кожи остался?!
– Все будет хорошо, – выдохнула Аня и взялась за мою ладонь.
Осторожно. Почти невесомо, потому что и на ней, черт возьми, были ожоги…
– Я с тобой. Мы справимся.
Конечно, я знала, что подруга не бросит меня. В отличие от семьи… Где мама, отчим? Они, вообще, приехали ко мне? Навестили хоть раз? Потому что от медсестер в реанимации я слышала лишь, что ко мне приходила только Анюта. Как и заплатила за лекарства, операции. Я была перед ней теперь в неоплатном долгу.
– Спасибо, – прошептала, пытаясь прятать глубоко внутри себя боль.
Не физическую. Ее заглушали сильные обезболы. Моральную. Она разъедала меня кислотой изнутри…
Больше я ничего не хотела говорить. Да и сил не было.
Аня рассказывала что-то еще о своей работе, о смешном враче с зализанной прической, что подкатывал к ней в отделении реанимации. О моей соседке по палате, с энтузиазмом верящую в гороскопы и прочую ерунду.
А я слушала вполуха. Словно где-то под водой. Ведь единственное, что крутилось в голове и мыслях, было страшное, безжалостное отчаяние. Да, я выжила. Я жива, но… Лицо изуродовано из-за ожогов. Парадокс, оно пострадало сильнее, чем тело. Все это я услышала от врача еще в реанимации.
Да, было множество и других травм: перелом нескольких ребер, разрыв селезенки, ушибы, осколочные ранения. Перелом руки и ноги, сотрясение, но…
Это все со временем заживет, а вот мое лицо…
Аня болтала без умолку, словно старалась закрыть своим голосом зияющую дыру в моей душе. И, странным образом, в какой-то момент это работало.
– Леееюш, – протянула она, хитро прищурившись. – Ты в курсе, что повязки на лице – это будущий новый тренд? Я серьезно! Так что ты у нас теперь не просто девушка, а стильная штучка! Тебе скоро тиктокеры коллабы будут предлагать. Вот увидишь, еще в очередь вставать им придется!
Я слабо фыркнула. Наверное, именно этого она и добивалась, хоть крошечной искорки в моих глазах. Как бы бредово ни звучали ее слова, но я усмехнулась. Про себя и мысленно, но и это было маленькой победой над собой.
– Правда-правда! – продолжала Аня, заговорщически кивая. – Смотри, повязка – это тайна, загадка. Никто не знает, какая ты под ней. А потом бац и все в обморок попадают от твоей красоты!
А ведь, действительно, может, не все так плохо будет, когда снимут бинты? Я изо всех сил желала ухватиться за любую соломинку. За любую надежду…