Ты не сбежишь - стр. 8

С облегчением выдыхаю, когда возле нас тормозит такси, и я захлопываю за собой дверь, отгораживаясь от этого места. Автомобиль трогается с места, а мне всё кажется, что стекло у виска прожигает демонический тёмный взгляд.

Влад

Погода сегодня в кайф. Даже в футболке не холодно, хоть уже и вечер, а на улице как-никак середина октября. Стою в тени козырька у чёрного входа и наблюдаю, как девчонка нервно оглядывается, передёргивает плечами и ныряет в машину. Такси отъезжает медленно.

– Ты точно всё решил? – на улицу выползает Кот и тоже закуривает. – Охоте быть?

– Ты её видел? Сам как думаешь?

Кот затыкается и вдыхает дым глубоко в лёгкие, тягой вынуждая огонёк быстро жрать бумагу. Молчит. Думает. Мыслитель херов.

– Микс, может забьёшь? Девчонка совсем мелкая. Жалко как-то.

– Кот, я не понял, – поворачиваюсь и смотрю на Игоря. Клавишник он классный, но иногда до хера правильный. – Ты теперь моя совесть?

– Я? – ржёт. – Да Боже упаси. «Твоя совесть» – вообще выражение очень метафоричное. Просто… хрен знает. Правильная она какая-то. Будто жизни не нюхала.

– Так понюхает.

– А если как с той будет?

– А я тут при чём? У девки шиза врождённая имелась. Мы просто выпустили зверька погулять, – передёргиваю плечами, вспоминая прошлогоднее приключение с прибацанной тёлкой, разворотившей нам на почве ревности студию. – Ты узнал?

– Конечно. Подружка у твоей Принцессы – находка для разведчика. Ещё бы пару минут, и она бы номера счетов предков своих слила вместе с паролями. Держи.

Кот засовывает длинные пальцы в задний карман джинсов и выуживает бумажку.

– Фамилия, имя, универ, курс, группа, название любимого кафе. Для старта хватит.

Хватит. И меньшего бы хватило, но я предпочитаю иметь информации больше.

– Идём, Влад, парни ждут. Мы сегодня с танцорами бухаем?

– Угу. Макс обещал девок привести.

Кот уходит внутрь первым, а я ещё пару минут стою, наслаждаясь свежим воздухом. Внутри жжёт эйфория предвкушения. Интересный экземпляр эта глазастая принцесса. Вкусная, наверное. Хочу попробовать.

Я забираюсь под одеяло и падаю на подушку, громко выдохнув. Вот это вечер.

Машка лежит рядом под вторым одеялом и тоже пялится в потолок. Молчит.

С Машей Карташовой мы дружим сколько себя помню. Одна группа в детском саду, одна парта в классе, одна специальность в универе. Мы часто остаёмся друг у друга с ночёвкой. Традиционно спим в одной постели, благо что у меня, что у неё кровати широченные. Заворачиваемся в одеяла и болтаем до середины ночи.

Но сегодня как-то разговор не идёт. Молчание затягивается, перемежаясь приглушённым дыханием.

– Лер, – всё же Маша негромко первой нарушает тишину. – Прости меня, пожалуйста. Кажется, я сегодня накосячила.

Переворачиваюсь на бок, подложив ладошки под щёку и смотрю на Машу. У неё нижняя губа немного оттопырилась, как часто бывает, если Карташова пытается не заплакать.

– Да проехали, Машунь, не ты же этому Миксу сама на плечо запрыгнула.

– Но я вела себя как дурочка. А что если бы… они правда… ну ты поняла.

– Ну, слава Богу, ничего не случилось. Хотя испугалась я прилично, если признаться. Вздумалось же тебе этот автограф попросить. Он когда кофту на тебе расстегнул, я похолодела вся, вот честно.

Маша тоже поворачивается на бок, перебрасывает светлую косу, в которую после нашего полуночного чаепития заплела модные кудри, и смотрит внимательно на меня в приглушённом свете ночника.