Ты… не моя… - стр. 32
– Ада, я всегда и во всём на твоей стороне, но…
– Это не твоё дело, Вить. – Скривилась, а он брови приподнял.
– Что так? «Прынц» твоими светлыми чувствами не проникся и очередное рандеву назначить отказался?
– Можно подумать мне интересно его мнение! – Бросила, а вот предательский румянец на щеках загорелся.
– Вот это по-нашему, по-взрослому… – Громко поддакнул водитель, тоном своим поощряя. – Ада, зачем он тебе сдался? – Заговорил Витя иначе. Прорычал буквально, а она показательно ахнула.
– Я должна тебе что-то объяснять?
– Да ты себе объясни! Хотя бы себе и этого с лихвой хватит, чтобы успокоиться и жить той довольной жизнью, к которой ты привыкла.
– Скорее уж привык ты. – Беззлобно упрекнула. – Витя, ты ведь отвезёшь меня сегодня в город?
– В город? – Притворно задумался. – Девочка заработала на новую шубку?
– А даже если и так? Лёня всегда убеждает ни в чём себе не отказывать. – Заявлению удивилась и руками развела, не признавая в словах претензии.
Не дожидаясь очередной реплики, очередного упрёка, из-за стола вышла с намерением вернуться в спальню и переодеться.
– А штурмовать очередную вершину когда? Вечером? – Услышала слова, прилетевшие в спину, и обернулась, демонстрируя кончик языка.
– Я сообщу тебе заранее. – Убедительно кивнула и, виляя бёдрами, в сторону лестницы удалилась.
Уже тогда знала, что собирается делать. И то, что спешить не стоит, осознавала. Неодобрительно усмехнулась: иногда даже уставать начинала от этого точно расчёта. Папочка бы гордился, используй она эти умения и навыки по прямому назначению, а так…
Раздражающая трель дверного звонка успела нарушить сон трижды, прежде чем Слава смог разлепить опухшие веки и поймать осознанную мысль происходящего. Электронные часы, сообщившие о раннем времени суток, были признаны врагом номер один и заброшены в прикроватную тумбочку без права на реабилитацию. Воскресенье было единственным днём недели, позволяющим реально выспаться. В этот раз не радовало и оно. Восемь утра первого за последний месяц толкового выходного были явно пределом терпения, как и очередная трель звонка.
С несдерживаемым раздражением, Слава резкими движениями натянул на голое тело свитер, домашние брюки. Пятернёй расправил волосы и сделал неуверенную попытку стереть с лица следы усталости. Напряжённым увесистым шагом спустился по лестнице, резво пересёк гостиную, с явной злостью справился со всеми замками и дверь распахнул.
В первое мгновение растерялся. Ослеп от яркого снега, от света, отражённого сугробами, и от улыбки девушки напротив. Прищурился, напрягся, пытаясь заставить мозг выдать хоть какие-то ассоциации.
– Доброе утро! – Прозвучал бодрый звонкий голос и в лицо прилетел пушистый клубок обжигающе холодного снега.
– Ада… – Сразу тысячу ассоциаций выдал мозг, даже не пытаясь их дозировать. Голос самому себе казался усталым и каким-то охрипшим, впрочем, примерно так он себя и чувствовал: будто через мясорубку пропущенным, а голос… что голос? Лишь отражение внутреннего содержимого.
Стряхнув с плеч, с волос мягкие белые хлопья, Слава взглядом проследил за тем, как Ада заново изучает его гостиную. В некой прострации наблюдал за тем, как в разные стороны летят пушистые белые сапожки, как на пол, соскользнув с плеч, опустился песцовый полушубок. Такой же белый, как и сапожки, такой же ослепительно белоснежный, как и меховая шапка-ушанка, украшающая её голову.