Ты не его отец! - стр. 6

Ровно в шесть раздается стук – сдержанный, но уверенный. Денис стоит на пороге без белого халата, в простых темных джинсах и сером свитере, будто намеренно старается выглядеть менее пугающе. В руках у него яркий детский рюкзак с логотипом его клиники.

– Можно? – он указывает на ботинки, уже приподнимая одну ногу, чтобы снять обувь.

Я молча отступаю, пропуская Ковалева внутрь. Его взгляд сразу находит Артема, который замер посреди комнаты, уставившись на гостя.

– Ну что, пациент, покажешь горлышко? – Денис опускается на корточки, чтобы быть на одном уровне с ребенком. В его движениях нет ни капли наигранности – он действительно умеет общаться с детьми.

Пока эти двое заняты осмотром, я наблюдаю, как сильные пальцы Дениса уверенно, но нежно проверяют лимфоузлы на шее Артема. Те самые пальцы, которые когда-то так бережно касались моего лица.

– На кухне поговорим? – шепчу я, когда Артем увлекается содержимым подаренного рюкзака (там оказался игрушечный стетоскоп и книжка про тело человека).

На моей крохотной кухне Денис кажется еще больше. Его плечи занимают все пространство между стенами. Он первым нарушает тишину:

– Почему ты не сказала про ребенка? – голос тихий, но каждый звук будто бьет меня по лицу.

Я сжимаю край стола до побеления костяшек.

– Ты уехал в тот же день, как узнал о моей беременности. Даже не попрощался.

– Мне предложили стажировку в Швейцарии. Я звонил тебе – ты не брала трубку. Писал – ты не отвечала.

Внезапно вспоминается – да, тогда в приступе отчаяния я швырнула телефон об стену. А сообщения удаляла, не открывая. Боялась, что одно доброе слово от него сломает мою решимость, а потом мне снова придется страдать.

– Мама, а у дяди Дениса глаза как у меня? – неожиданный вопрос разрывает напряженную тишину. Артем стоит в дверях, держа в руках игрушечный стетоскоп, его голова забавно склонена набок.

В комнате повисает гробовая тишина. Я вижу, как Денис замирает, потом медленно опускается на колени перед ребенком.

– Потому что мы с тобой, наверное, родственники, – говорит он мягко, но его взгляд при этом прикован ко мне, будто проверяет реакцию.

– Дядя Денис шутит! – вырывается у меня.

– Круто! А ты будешь еще приходить?! – перекрикивает сын.

– Нет, все это неправда, – включаяюсь я.

Денис улыбается, но в глазах – непрочитанное послание для меня: "Я хочу участвовать в его жизни. Официально. Можешь ненавидеть меня, но дай ему шанс."

– А насчет визитов я подумаю, – выдавливаю из себя, хотя внутри уже понимаю – это начало войны. Войны между моей гордостью и его правом знать сына.

Уходя, он оборачивается на пороге:

– Я позвоню еще. Обещаю.

Дверь закрывается, и я замечаю – он оставил свою папку на столе. На этот раз – специально. И я понимаю: если возьму ее в руки – назад пути не будет. Но когда Артем спрашивает: "А когда он придет в следующий раз?" – я уже знаю ответ.

Целая неделя проходит без присутствия Ковалева. Хотя это скорее образно. Денис или его менеджеры строчат мне вопросы о состоянии ребенка и я вынуждена на них отвечать. Стоило попробовать сказать “нет”, как мне пригрозили неустойкой за срыв съемок, ведь я уже подписала все согласия на углубленное обследование сына в лучшей частной клинике у топовых специалистов.

Очередным утром я просыпаюсь от глухого стука. Сердце бешено колотится, пока я в темноте шарю рукой по тумбочке. Телефон. Визитка. Стакан воды, который я, видимо, задела во сне.