Ты нас предал - стр. 15
Жизнь кончилась?
Нет.
Почему-то именно в тот момент, чувствуя себя отвратительно, я решительно сама себе заявляла – ничего не кончилось!
Я это переживу. Выживу.
Всё преодолею! Всё перенесу.
Не будь я Надежда Соловьева!
Мамочка когда-то называла меня Соловушка, говорила, что я хоть и маленькая, но сил у меня много. Как у соловья, который может петь ночь напролёт!
Я тоже любила петь. И готовить. Месила тесто, напевая детские песенки, нарезала овощи, мурлыкая романсы, отбивала мясо – голосила что-то современное.
Голос у меня был хороший. А уж как я готовила!
Может быть, мне реально стоило принять предложение Рената?
То предложение, которое касалось работы? Почему нет?
Оно ведь ни к чему не обязывает меня. Младший брат мужа – бывшего мужа! Снова одёрнула я сама себя – ведь сам сказал, что готов оказать помощь просто так, какое бы я решение ни приняла. Значит, подсознательно готов ко всему.
Я смогу до него донести, что не готова на что-то большее, а возможно, он и сам поймёт. Это просто был порыв у него вчера, но постоянно натыкаться на стенку никто не будет. Даже если Ренат на что-то и рассчитывал, ему придётся смириться, что ничего между нами не будет, есть масса “но” в нашем случае, он должен это понимать и сам.
Я решительно села в постели.
Я больше не хочу плакать и страдать.
Хватит наматывать сопли на кулак!
Нужно что-то делать. И начну я с предложения о работе Рената. Всё же работать по знакомству лучше, чем искать какое-то непонятное место у чужих людей. И зарплатой меня не обидят, не обманут, дадут двигаться дальше по карьерной лестнице, что сейчас самое важное.
Хватит ныть, Надежда. Бери себя в руки и просто делай то, что нужно.
Сейчас необходимо устроить свою жизнь. Пусть и без него, но я буду жить и ещё стану счастливой.
Я им всем нос утру! Они у меня ещё посмотрят!
Богдан поймет, кого потерял.
Свекровь бесцеремонно без стука ввалилась ко мне в спальню, прерывая мои мысли. На стук в дверь её вежливости и воспитания, видимо, не хватало.
– Ты чего разлеглась? – окинула она меня, сидящую на постели, взглядом. – Давай-ка поднимайся.
Во мне рос протест. Почему она позволяет себе быть такой бесцеремонной? Однако ругаться с ней мне не хотелось, да и сил на это просто не было.
– Извините, я неважно себя чувствую, но я уже встаю, – ответила я.
– Неважно – это как? – сморщилась она. – Что за плебейское выражение? У нас тут не курорт. Давай-ка сбегай на рынок за продуктами.
– Э-э… – опешила я. Она отдавала приказы мне как прислуге. Неприятно, меня просто покоробило от этого. Ну, с другой стороны, это меньшее, чем я могла бы отплатить им за комнату, хотя, пожалуй, так к родственникам всё же не относятся. Но я решила не спорить.
– Хорошо, – ответила я. – Если нужно, я сейчас оденусь и схожу.
– Одолжение она мне делает… – фыркнула свекровь, а я покосилась на неё.
Какая муха её укусила? Вчера мы, конечно, расстались не лучшим образом, но сейчас она кидалась на меня так, словно я её уже опять успела чем-то разозлить за эту ночь.
– Ох и лентяйка ты, Надежда. Привыкла, что всё за тебя возят-привозят. А еда из воздуха-то не берётся, – продолжала бубнить свекровь, словно решив мне испортить настроение уже с утра. – Я Богдана понимаю. Не выдержал тебя. Да и кто бы выдержал? Он привык к другому уровню, а ты… Взяла его просто… Одним местом.