Ты нарвался! - стр. 43

Приподнялась, вновь завладев его губами, обхватила его руками. Ангелочек злится, отрывает от себя мои руки, вдавливает своим телом в кровать, заводя кисти за голову. Кусаю его за шею, вновь ругается, внизу каждое моё движение отдается пульсацией.

В одночасье наматывает ремень на мои руки. Хорошо, давай так. Затягивает его так, чтобы я не вырвалась.

Внутри, конечно, орет все это время невинная Лесенька, но ей умело закрывает рот рыжая разозленная ведьма. Так что, мне подали мое тирамису, пусть и сковав руки и приправив это все перечной смесью дешёвого пари. Смысл сопротивляться сейчас? Усмехнулась.

Зацепил ремень за подголовник кровати, выгибаюсь ему на встречу, прикусывая свои алые губы, продолжающие усмехаться.

Никита опускает голову ко мне, едва касается щеки и... встаёт! Эй! Точнее садится на меня полностью, зажав мои бедра своими сильными и могучими... На лице давно уже не осталось ни одной невинной эмоции.

Вопросительно смотрю на него. Ну чего застыл!? Он вдруг сцепил руки на груди и сказал:

— А теперь поговорим.

— Хаа. – Вылетает из моих губ не то сожаление, не то осознание происходящего.

— Вот, уже лучше. – Улыбается мне, вновь обретая привычный облик. – Ты все не так поняла, Лесь.

— Ха! – Вновь вылетает из меня, означая «Что там ещё можно не так понять!?»

— Давай начнем с того, что ты мне нравишься. Услышала?

— Ха... — Это уже «Рассказывай сказки кому-то другому».

— Значит, услышала. Следующее – Равиль дурак, меняющий девушек, как перчатки в больнице. Это ты заметила?

— Ха. – «Редкостный дурак» — сказала бы я, но пытаюсь молчать... почти.

— Хорошо. Когда он увидел тебя в первый раз в зале, он тебя... – Посмотрел на мою грудь, сглотнул. – Захотел, будем говорить откровенно.

Пока молчу.

— А я.... не захотел, чтобы ты оказалась в его постели. Чтобы ты вообще оказалась в чужой постели, не со мной. Понятно?

Молчу, злюсь все так же. Попыталась вырвать руку – не вышло.

— Лесь, на дергайся, а то следы останутся.

— Ха... – Бормочу я уже не с такой уверенностью в голосе.

— Давай дальше... Что там... а, да, Равиль. Он заметил, что я к тебе дышу, мягко скажем, не ровно и... поставил условие, либо в течение 2 недель я признаюсь тебе, что ты мне нравишься.

— Ха! – Выкрикиваю я, отворачиваясь от этого Богом созданного тела.

— Дослушай. – Поворачивает моё лицо к себе Никитка. – Что я... признаюсь, а ты... Отвечаешь мне взаимностью.

— Хааа! – Размечтался. Но из-за того, что он держит до сих пор мои щёчки, звучит это скорее как «Шаа».

Улыбнулся.

— Тогда он обещал не трогать тебя. Если же ты мне отказываешь, он начинает действовать...

— Ты дурак!? – Не выдерживаю я, но это скорее похоже на «Тыдиод». Убрал руку. — Я бы на него даже не посмотрела, Никита!

— Он умеет... убеждать.

— Да блин, Никит, ты точно дурак.

Он зажмурился, потёр глаза, продолжил:

— Ты мне нравишься. Я бы и без него начал бы за тобой ухаживать, но не сейчас... через неделю, скорее всего. — Помолчал. — И так скоро лапы откину из-за отца, а тут ещё Рав на тебе зациклился.

— Ой, пожалейте Никиточку кто-нибудь!... Ничего, что у меня вроде есть голова на плечах и я на этого аборигена не поведусь, что он там не пой? Видала я таких...

— Он не плохой. — Начал защищать друга Никита.

— Ой, ангелочек проснулся.

— Лесь, честно.

Молчу, смотрит на меня.