Ты нам (не) нужен - стр. 10
Дрожу в этих знакомых руках, сильных до невозможности, и на лицо его бледное смотрю, когда приникает совсем близко, а я чувствую, что сдерживает. Себя сдерживает, чтобы не воплотить то, что обещал, ведь предупреждал Умаров, чтобы не попадалась ему на глаза. Неспроста…
– Я не лгу, Марат, как и тогда не лгала, – делаю еще одну попытку добиться отклика, а он смотрит на меня долго, пронзительно, пока, наконец, не выпускает из рук, не одергивает манжеты сорочки на широких запястьях перед тем, как оглушить резко:
– Хорошая попытка. Только ты не учла одного фактора, дорогая, я – бесплоден.
Оглушает новостью. Бесплоден…
Выдыхаю удивленно, с трудом понимаю, что он мне сейчас сказал.
– Бесплоден, – повторяет, будто приговор озвучивает. У него лицо каменеет, глаза становятся лютыми, дикими.
Он меня лгуньей считает. Не верит…
Глава 5
– Что, Оленька, не ожидала?! – улыбается, но улыбка эта на оскал смахивает, злой, демонический.
Качаю головой. Марат был моим первым и единственным мужчиной, поэтому повторяю непреклонно:
– Твоей дочери нужна твоя помощь, сделай тест ДНК, все, что угодно, только помоги…
Сцепляю руки в молебном жесте, заглядываю в его глаза, он мой единственный шанс, и я не могу позволить себе проиграть.
– Я бы не пришла сюда, Марат, не просила бы, если бы была хоть толика сомнения в том, что именно ты ее отец…
Отворачивается от меня, смотрит на переднее сиденье, явно раздумывает, а я не могу глаз оторвать от его профиля, от жестких линий.
На что может пойти мать, чтобы спасти своего ребенка?
Наверное, на все…
Поэтому я даже себе не верю, когда голос свой слышу, не верю, что я говорю все это Умарову.
– Ты был моим первым мужчиной, Марат, и ты остался единственным… Мира твоя дочь… и если ты ей не поможешь…
Не успеваю договорить, меня буквально сметает, рывком приближает к себе, пальцы впиваются в мою руки, больно, очень больно.
В глаза его смотреть и видеть ледяное презрение, которое трескается, прищуривается, не может мне поверить.
Слишком уверен в своем диагнозе.
– Ты понимаешь, что ты творишь, маленькая? – рычит практически.
И я лишь киваю, потому что пришла к нему, зная наперед, в какую бездну попаду, упаду на самое дно, потому что это больно… это невыносимо больно смотреть в лицо мужчины, которого поклялась ненавидеть, и знать, что твоя жизнь и жизнь самого дорогого существа на свете зависит от его решения.
– Значит, ни с кем, кроме меня?! – выдает с нажимом и в глазах что-то темное проскальзывает, опасное, яростное.
– Ни с кем, – повторяю отчаянно.
Так никого к себе и подпустить не смогла, всех с ним сравнивала, да и откуда у одинокой молодой мамочки время на свидание и на мужчин?!
Все было посвящено Мире, да и всех, кто появлялся, с Маратом сравнивала на подсознательном уровне и все они проигрывали, уступали.
Опять тянет меня к себе, смотрит так, что душу наизнанку выворачивает.
– Ты ведь знаешь, что с тобой будет, если ты солгала…
Говорит совершенно спокойно, с решимостью человека, у которого оружие в руках и палец на спусковом крючке.
– Я не лгу… Боже, зачем?! Зачем мне лгать тебе, Умаров?! Я ведь не самоубийца… Неужели так сложно поверить?
Повторяю тихо, но решительно, а сама чувствую, как его пальцы мне кожу жгут, как посылают мурашки, каждый вдох с трудом дается, а по венам словно бурлящий кипяток течет, я не могу взгляда оторвать от Марата.