Ты — моя пара! - стр. 8

Мы вместе идем в магазин, он берет меня за руку и ведет по рядам, сам набирает полную корзину самых дорогих продуктов, отмечаю, что он действительно помнит о вкусах моей мамы. Через двадцать минут мы выходим на улицу, Герман несет пакеты с продуктами, а я огромный букет желтых роз. 

— Ты почему еще не выбрала платье? До свадьбы осталось полтора месяца, — интересуется, не отвлекаясь от дороги. 

— Не нашла подходящее, — а сама думаю о том, что, возможно, этой свадьбе лучше и не состояться. 

— Может, оно и к лучшему. Как раз сегодня отвезу вас с мамой в салон. Там вам подберут платья, договорились? — Автомобиль останавливается на светофоре, и Герман выжидающе на меня смотрит с черной тоской в глазах, мне ничего не остается, как согласиться. 

— Хорошо.

Мужское лицо вновь светится, и ладонь ложится на мое бедро, чуть сжимая и поднимая подол сарафана. 

— Не надо, Гер, люди смотрят, — указываю подбородком на троллейбус стоящий на соседней полосе. 

— Ты права. А я давно говорил, что нужно затонировать лобовое стекло. 

Я рада, что рука возвращается на руль, и Герман замолкает, сосредоточившись на дороге. 

Мы поднимаемся по узкой лестнице подъезда, я слышу щелчок открываемой двери, мама увидела нас в окно. Она искренне рада нашей встрече, торопливо накрывает на стол, разливает чай, достает из духовки пироги, мясной и с вишней, мои любимые. Мама весело рассказывает о последних новостях с работы, Герман активно поддерживает разговор, обещает помочь с покосившимся на даче забором, а меня все не покидает мысль неправильности происходящего. 

— Женечка, давай еще кусочек. — Мамина рука тянется к вишневому пирогу. 

— Не стоит, Мария Витальевна, ей сегодня еще выбирать свадебное платье. — Герман с улыбкой смотрит в глаза и слегка сжимает мою ладонь, накрывая своей. 

— Тем более кушай, нельзя выбирать платье на голодный желудок. Бедные невесты в погоне за красотой не едят и не пьют весь день, какое может быть удовольствие от самого главного дня в жизни? 

— Самый главный день в жизни — рождение нашего первенца, а свадьба — это так, мишура, больше для гостей. Да, родная? — Я вновь соглашаюсь со словами, а сама ощущаю, что меня загоняют в угол. Герман мастерски манипулирует чувствами моей мамы и моими тоже. Он прекрасно знает, как я хочу ребенка. — Собирайтесь, Мария Витальевна. Вы поможете сделать выбор Жене и себе что-нибудь подберете на торжество. 

Мама начинает активно убирать со стола и обещать, что не заставит нас долго ждать. 

Герман продолжает источать обаяние и в салоне. Отводит в сторону девушку-консультанта, быстро объясняет, что нужно, и, к моей радости, прощается с нами:

— Думаю, вы здесь справитесь и без меня. Вернусь через два часа, если освободитесь раньше, подождите вон в том кафе, — указывает в окно через дорогу. 

— Два часа даже мало, поверьте. Невесты у нас проводят по восемь часов и никак не могут определиться. — Отточенным движением руки девушка демонстрирует многочисленные стеллажи и вешала. 

Герман игнорирует ее высказывание и обращается ко мне:

— Дождитесь, хорошо? Если я смогу освободиться раньше, сразу приеду. — Его губы прижимаются к моим. За спиной слышу мамин счастливый вздох и очередное щебетание консультанта. — Скоро буду. 

— Какой замечательный у вас жених. меня зовут Марина. — Я слушаю голос, а сама провожаю мужскую спину. Вижу, как Герман садится в автомобиль и трогается с места.