Ты - Моя Любовь - стр. 23
Его нелогичные, неподдающиеся просчету действия выводили Лику из душевного равновесия. Хотя о каком равновесии может идти речь у нее, у Лики? Смешно. Уже четыре года в аду живет. Странное поведение Феликса выводило из себя. И бесило. Трахнул бы уже, чтобы она дергаться перестала и записала его в обычные клиенты. А так... нервирует.
Все время прислушивается к звуку шагов. Понять пытается, почувствовать, что от нее потребуют в следующую минуту. Привыкла. Профессия обязывает. А как здесь разобраться и дать клиенту то, чего он хочет, если клиент ведет себя как… нормальный адекватный мужчина. Про адекватность Лика, естественно, поспорила бы. Однако... пошлые шутки не отпускает, за грудь и задницу не хватает, даже не дотрагивается. Лика бы с вероятностью сто процентов сказала, что как женщина она его не привлекает. Тогда зачем тридцать тысяч заплатил? Бред какой-то. Даже не знаешь, что тяжелее. Убегать и вырываться от маньяка Сергея или вот так, как она сейчас... не знать, чего от него ожидать. Лика устала жить в постоянном страхе. Здесь ни одна психика не выдержит. Сколько можно? Прожила таким вот образом более четырех лет. Хватит. И как ей быть? Уйти? Будет не просто. Во-первых, как она до города доберется? Во-вторых, где гарантия, что ее новоиспеченный губернатор не найдет. И самое главное, как Лика соберет нужную сумму на операцию? Выход у нее теперь один. Терпеть, прогибаться и ублажать Феликса. Странного, непонятного. А он ее пугал.
Опять этот страх... жуткий, липкий, противный... от которого дрожат руки и парализует предплечье. Стягивает горло, и израненное сердце отбивает чечетку. Никто не хочет его чувствовать. От жуткого страха становится стыдно за свою трусость, за свою слабость. И хочется избежать ужасного и неминуемого. Сбежать, прогнуться, подчиниться, сделать что угодно, только чтобы тебя не трогали, оставили в покое, дали передышку... противно. От себя самой... Доколе Лика готова унижаться и прогибаться, чтобы ей дали возможность, дали разрешение на жизнь. Судьба у нее, что ли, такая, что постоянно непрестанно требуется чье-то разрешение просто существовать на этой земле. Доколе парализующий страх будет овладевать ею настолько, что она готова будет подчиниться любому, лишь бы ее не били ни морально, ни физически. Как долго она сможет так прожить?
Феликс. Что за имя такое? Редкое. Лика аж оторопела, увидев его на кухне в темно-синем фартуке. Он раскладывал на гриле большие куски красного мяса.
— Может, помочь? ― предложила Лика.
— Сядь, ― коротко бросил ей в ответ.
Лика присела на ближайший табурет и стала наблюдать, как мужские руки искусно нарезают овощи. Было в этом что-то такое завораживающе. Феликс настолько виртуозно орудовал ножом, что Лика поневоле залюбовалась. Феликс же был сконцентрирован на своем действии, и как обычно, Лика подумала, что о ней забыли. Однако стоило Лике приподняться с места, чтобы Феликс произнес, не глядя на нее:
— Сядь. Я сам.
— Я помочь хотела.
— Я сказал, я сам.
Лике оставалось снова сесть на стул и продолжать смотреть на него во все глаза.
— Что? ― не оборачиваясь на нее, спросил Феликс, видимо заметив, как Лика таращится на него.
— Никогда раньше не видела, чтобы мужчина готовил. Ну, кроме поваров, естественно.