Ты мой запрет - стр. 8
– Инстинкты? – удивляется брат. – Охотничьи? – вскидывает брови, и я коротко киваю. – Интересно, – протягивает, допивая остатки виски. – Что-то новое в тебе, – добавляет.
– Она мне пощёчину влепила, когда я предложил потрахаться, – рассказываю Никите, и он, подавившись воздухом, начинает кашлять.
– Ты идиот? – ухмыляется, вытаращив на меня глаза.
– Что? – развожу руками, не понимая. – Это всегда работает: приметил, подошёл, сказал – всё, она твоя.
– Но не эта же, – восклицает, а я всё ещё не догоняю, к чему он. – Она втрескалась в тебя ещё… сколько там лет прошло?.. Наверняка мечтает о принце на белом коне и хранит девственность до свадьбы, – слова Никиты вызывают только смех.
– Где ты таких видел? – фыркнув, вопросительно на него смотрю.
– В деревне, – выплёвывает. – Дань, мне иногда кажется, что в нашей семье больше мозгов досталось мне, – на его самомнение только глаза закатываю. – Ты ведь не нашёл её трясущей задницей на танцполе с явной целью уехать отсюда не в одиночестве, она не как твои бабы.
– Думаешь, я не понял? – возмущаюсь уже я. – В этом и интерес, – добавляю, и на лице Никиты появляется понимание.
– Так бы и сказал, – бормочет, но так, чтобы я слышал. – Долго вокруг неё хороводы будешь водить, – усмехается, чем только раззадоривает меня.
– Я видел, как она на меня смотрела. Два свидания, цветочки – и она сама ляжет, – с уверенностью заявляю, мне давно не шестнадцать, и влюблённые взгляды девчонок на себе мне удавалось не раз видеть.
Да, эта игра будет дольше, но привычная мне уже наскучила. Со школы, наверное, не приходилось прикладывать усилий, чтобы девушку в постель затащить, они сами с удовольствием раздвигают ноги. Потому что я неотразим, богат и уверен в себе, а им больше ничего и не нужно.
– Ну, удачи, – веселится брат и опирается на перила балкона. – А я поищу себе развлечение, стриптиз ведь обломали, – не упускает шанса подколоть.
– Даня я… люблю тебя, – выпаливает девочка ростом до моей груди.
Смотрю на неё, сдерживаясь, чтобы глаза не закатить. Не слепой, видел всё, но сегодня наша последняя встреча, и думал, обойдётся.
– И я тебя люблю, мелкая, – всё же отвечаю что-то. – Ты мне как сестра, – добавляю честно, но немного приукрашенно. – Пошли к костру, а то замёрзнешь, – беру её за руку, собираясь к остальным ребятам, но девчушка упирается ногами в землю.
– Я люблю тебя не как брата, – чуть ли не криком.
Твою мать! Вздыхаю, нервно лоб свой тру и по сторонам смотрю, не привлекли ли мы внимание.
– Ксюша, ну какая любовь, тебе тринадцать лет, ты просто привязалась, потому что я тебя от Миши с Ромой спас… – выпаливаю, но она перебивает.
– Нет! – ножкой топает. – Это не так…
– Да так оно, так. Тем более у тебя нет старшего брата, отца, это всё психология, – говорю очевидные вещи. – Ты забудешь обо мне уже через неделю.
– Не забуду! – всё же кричит и рыдать начинает.
Ну что за наказание, только плачущего ребёнка мне не хватало.
– Ну нет, только не плачь, – поднимаю голову к небу.
– Когда-нибудь ты окажешься на моём месте, и, надеюсь, тебе ответят так же, как и ты мне, – выплёвывает со злостью сквозь рыдания.
Пророчества не случилось, на её месте не оказался, и вряд ли окажусь. И, нет, не потому, что в любовь не верю, она существует, у нас всю жизнь с братом и сёстрами прекрасный пример перед глазами – родители. Не знаю, любит кто-то настолько сильно друг друга, как наши мать с отцом, но если любовь есть, то она выглядит именно так, как у наших родителей.