Ты мой! Игры в сторону... - стр. 24
Она хватанула лёгкими прохладный воздух улицы. Достала телефон и не раздумывая нажала на номер Ильи, пытавшегося несколько раз за день дозвониться и тут же сбросила. Он сам перезвонил через минуту.
– Наконец-то! Палец устал давить…
– На что конкретно? – Почти игриво, с понятным намёком.
– На кнопку.
Нина вздохнула, Жуков понял бы сразу. Прошмыгнувшая мимо влюблённая парочка вызвала раздражение.
– Готова предоставить свою.
– Ты пьяная? – без осуждения в голосе.
– Есть немного. Это проблема?
– Ни разу! Ты где?
– В Одинцово. Заберёшь меня?
Обрадовано:
– Без вопросов!
Они целовались в машине, подъезде, лифте. Опухшие губы, измятая грудь. В прихожей уже срывали друг с друга одежду. Нет сил терпеть. Она прижата голой спиной к холодной стене. Ноги на узких бёдрах, член входит легко, она давно потекла, вбирает, окутывая гладким жаром, сжимает стенками. Толчок за толчком, резко без жалости, то, что нужно. Набухшие соски трутся о жёсткую волосатую грудь. Кусачие поцелуи, голова откинута, разметанные волосы. Укусы в шею, в ответ в плечо, без жалости до крови и это только подстёгивает. Зажатая зубами мочка уха. Она не сдерживается:
– Ещё… резче… сделай мне больно…
Пальцы с силой вдавлены в попу, глубокие входы с прокрутами бёдрами. Он вдалбливался, вкручивался, до боли сжимая упругую плоть ягодиц. Аромат хорошего вина от неё, табака от него. Запах жёсткого секса. И оргазм, невыносимо яркий, опалив живот жаром, бьёт в мозг, рассыпаясь фейерверком чувств по венам, нервам, насыщая блаженством жадное до ласк тело.
Он стонет, сжимаемый тесными спазмами. Она дрожит и кричит, выталкивая наружу злость на бессилие и бездушие.
Пешка в чужой, пока непонятной игре, получала разрядку единственно доступным ей способом.
Ноги отказываются идти. Она сползает по стене. Он не даёт упасть, подхватывая на руки. Участливый взгляд и совсем не к месту вопрос:
– Всё так плохо?
Прорвавший плотину. Нина всхлипывает на плече почти незнакомца, укутанная теплом его объятий. Илья, как ребенка, относит её в ванную комнату и моет под душем, прогоняя окончательно лёгкое опьянение.
А вот это не входило в планы шатенки. Она укуталась в просторный мужской халат и предложила.
– Давай напьёмся?
– Есть повод? – Карие глаза усмехаются.
– Обмоем подаренную мне мою квартиру! – Она обвела рукой покрытые зеркалами и керамикой стены.
– Первый раз слышу такое. Смешно. – Он смотрел с непонятным умилением. Будто в первый раз видел беззащитно отчаянную алкоголичку.
Она пожала худыми плечами, склонив голову на бок.
– Со мной вообще скучать не приходится.
– Это я уже понял.
А потом был секс на кухонном столе. Столь же жёсткий, но долгий и ещё пару раз в постели. Губы болели не только от поцелуев. Залюбленное тело. Между ног саднило. Такое давно позабытое чувство. Она оживала. Вымотанная, опустошённая, но готовая идти дальше.
Они завтракали остатками ужина и обеда. Совершенно не хотелось готовить. Кофе из кофеварки. Лёгкие поцелуи. Нина вспомнила о портрете Стаса уже в прихожей и, достав блестящую рамку из сумки, поставила на комод.
Илья обулся, бросил ложку для обуви на стойку и выпрямился, встретившись взглядом с голубыми глазами блондина. Он удивлённо пробормотал:
– Что делает у тебя фотография Андрея?
Нина оторопела, но тут же подумала, мало ли похожих людей на земле?