Ты моё дыхание - стр. 10
– Приехали, – останавливается он у подъезда. – Телефон мой запиши. Отзвонишься, как в квартиру зайдёшь.
– Это лишнее, – вежливо улыбаюсь и стараюсь, чтобы голос звучал твёрдо. – Здесь очень хороший район, тем более, в подъезде никто не пристанет.
Костя смотрит на меня мягко. Но за этой мягкостью сквозит такая сила, что хочется поёжиться или руками себя обнять.
– Сделай так, как прошу, – в голосе нет угрозы, но гипнотизм какой-то явный. Я невольно телефон достаю.
– У меня сел. Я же говорила, – вздыхаю радостно. Рано радовалась. Он мне визитку даёт.
– Будь хорошей девочкой, Софья. Я устал и хочу спать. А спать я хочу спокойно. И это не потому что я хороший. Просто если ты где-то застрянешь или куда-то вляпаешься, не хочу, чтобы меня будили. А Михайловна всех на ноги поднимет, если ты не в курсе.
Я моргнула. Нет, не в курсе. Хорошая старушка. Добрая. Не надоедливая. В жизни бы не подумала, что она будет всех доставать в случае чего.
Он, можно сказать, взял и вложил в руку визитку. И пальцы мои сжал для надежности.
– За последний час она мне три раза звонила, – выдаёт Костя, – а я голову ломал, почему. Теперь мне всё понятно. Беги домой, Софья.
Звонила? Зачем? Но об этом я лучше у неё спрошу. И я побежала, махнув рукой на прощанье. А он стоял, дожидаясь, пока я в подъезде скроюсь.
Мне нравилось, как он меня называл. Софья. Это звучало… красиво и по-взрослому. Гордо даже. И намного красивее, чем Соня.
Костя
Я не спасатель юных дев. Надо же. Ёжусь от слов, что всплыли внезапно, как подводная лодка на вражеской территории. Однажды я уже произносил подобные слова вслух. Всё закончилось тем, что Алла стала почти родственницей.
Нет, не кровной, к сожалению. Но есть узы, что гораздо крепче крови. Они сейчас за городом живут. Драконовы и Лика, тётка моя любимая. Алла ждёт второго ребёнка, а я… Наверное, слишком долго надеялся.
Нет, я ни о чём не жалею. Как говорит моя мама, у каждого своя судьба, поэтому не стоит думать, что она ко мне несправедлива. Просто уготовила другое, и я не спорю. Принимаю всё, как есть.
Я не спешу уезжать. Хочу дождаться звонка этой белокурой нимфы с синими глазами. Да, рассмотрел, пока приглядывал. Неиспорченные девочки нынче редкость. А эту обидеть – всё равно что щенка бездомного пнуть или коту к хвосту трещотку привязать.
Она не звонит. Упрямая. Чувствую, как раздражаюсь. Готов уже Михайловну набрать, когда раздаётся телефонная трель.
– Прости, пожалуйста, – голос её звучит очень тихо. – Телефон после разрядки включаться не хотел. Всё хорошо. Я дома. Езжай уже домой.
И я понимаю, что она видит, как моя машина торчит под подъездом. В окна выглядывала. Надо же.
– Спокойной ночи, – слова произношу намеренно бесстрастно и отключаюсь.
Мне бы с места сорваться и домой – упасть и уснуть, но какое-то время сижу, барабаня пальцами по рулю. Дома меня никто не ждёт, поэтому несколько минут в тишине ничего не решают. Ни в лучшую, ни в худшую сторону. Всего лишь ночная стынь и подкрадывающаяся зима за стеклом. Может, поэтому как-то пусто на душе.
Хватит на сегодня лирики. Материализм – крепкая основа бытия. Поэтому я завожу мотор и выезжаю из сонного тихого двора
_____________________________________________
[1] Герой романа Жюль Верна «Дети капитана Гранта»