Ты мне... жена! - стр. 21
Монстр выплыл из ада, точнее из пара, сверкая обнаженными тылами, у меня отвисла челюсть. М-да. Выдающийся подбородок Эрика и рядом не стоял с внушительным краником этого экземпляра. Со шлепком закрыла глаза ладонями. Кажется, я немного ослепла.
13. Глава 13
Спокойно позавтракав с Каргиной в удивительно полупустой после вчерашнего столпотворения едальне, попивали кофе в ожидании мобиля. Тот должен был прикатить с минуты на минуту и отвезти нас в Изумрудное, раз уж так получилось, что на этот раз законный тюбик намбер ван меня не нашел либо же искать не захотел. В голове играло на повторе: найди меня, ищи меня… Последняя, между прочим, песня, которую слышала перед тем как откинуть коньки. Прям ностальгия восьмидесятого левела.
Задумалась о невеселом прошлом, по которому особо не скучала. В той жизни у меня, можно сказать, не было ничего. Я детдомовская. Родителей не знала, мама отказалась от меня сразу же после моего рождения, кто отец — не имею понятия. Вероятно, как в песне: случайный секс по молодости с отягчающими последствиями, и все дела. Мать никогда не винила, откуда мне знать, зачем она так поступила, и детский дом всяко лучше, чем то, как юные дурочки поступают сейчас. Вон, в новостях нередко всплывало, как детей оставляли умирать в лесу или по тиху где-то прикапывали, аж по коже мороз. Да и не мне судить родительницу, как знать, что с ней произошло и почему она не сделала аборт, возможно, просто банально испугалась или сроки прошли. Её крест, не мой.
Подворовывать начала ещё в интернате, а как по-другому. Не своруешь, не проживешь. Но так, без особого фанатизма. После выпуска, к своему немалому счастью, получила однокомнатную квартирку в мухосранске, халупа халупой, но я была несказанно счастлива. Подрабатывала где могла, подворовывала как могла. Нормального мужика так и не встретила, одни мудаки попадались. Замуж не вышла, детей не нажила. Своих собственных, по крайней мере.
В возрасте Сьеры на улице подвернулась цыганка с малышкой за грязной юбкой. Я тогда возвращалась домой поздно ночью после тяжелой смены, она и пристала: позолоти ручку, да позолоти, и огромные любопытные голубые глазищи из-за юбки выглядывают. Видно, ребенок совсем не её, да и не цыганка, сто процентов. Позолотила пинками. И девочку забрала. Стала племянницей, единственной родственницей на всём белом свете. Полиной назвала. Своего имени девочка не знала, цыгане кликали её Псиной. Жестоко. Тогда остро пожалела, что озолотила только пинками.
Тяжело было сделать Поле документы, но выкрутились, справились, зажили, скромно, но вполне себе нормально. Вырастила. Оттуда и словечки юношеские сленговые, ха-ха.
За неделю до того, как я схлопотала ножик под ребро при ограблении магазина, Поля познакомила меня с приличным парнем, старше её на пару годков. Парень-голова, идущий на золотую медаль, с собственным жильем в столь ранние годы, куда они и собиралась в ближайшее время съехать. Своя жилплощадь — очень хорошо, родители парнишки молодцы, а моей Польке халупка достанется, тоже неплохо.
В общем, за приемную племянницу-дочь я была в целом спокойна, да и без парня она не пропадет, это точно. Но… Я скучала. Немного, по светлому, без наматывания кишок на кулак, уверена: всё с ней будет отлично. И со мной тоже. У меня тут вообще очень весело. Полька пришла бы в восторг.