Ты меня предал (не) Прощу - стр. 28
- Тигран, ты мне изменил один раз, изменишь и еще. Тем более, ребенок - это прочная связь, - разумно рассуждает моя жена. - Дана тебя любит, я это увидела. Значит, будет беспокоить. У ребенка режутся зубки, нужно привезти лекарства ночью и прочее…
Я закрываю глаза, кадык ходит как поршень в моем горле. Сжимаю руками пульсирующие виски, ее слова режут без ножа, давят на самое живое.
- Да пусть, млять, доставка привезет ей лекарства! Мари, я не отпущу, не надейся! Никакого развода! - рыком вырывается из горла.
Она плачет бесшумно, крупные гроздья слез застывают на красивом лице. Мари шатается, словно сейчас в обморок упадет.
- Я завтра же подам заявление, Тигран, - добивает меня жена. - И ты ничего мне не сделаешь.
Ее подбородок непроизвольно подрагивает. Руками Мари закрывается от меня, как от предателя.
Коробка такая легкая, словно в ней ничего нет.
- Что здесь? Коробка маленькая и легкая. Это не часы, - упираюсь в нее глазами, переводя тему.
- Там глупая безделушка, просто кулон с гравировкой, Тигран. Глупо и наивно, но я думала, между нами настоящая любовь, - шепчет она.
Мари вырывает у меня свой подарок, и прячет в карман халата. Полы легкого халата раздвигаются, и я вижу ее налитую грудь в моих багровых засосах.
- Моя любовь настоящая, девочка, - окидываю ее тонкую фигурку взглядом.
Мое искушение и наркотик, желанная и любимая, которая решила, что может просто так от меня уйти.
Делаю шаг вперед и без спроса захожу в спальню.
- Не смей меня касаться! - кричит жена, пятясь от меня.
- Я твой муж. Что хочу, то и буду делать с тобой, - говорю ей.
Возмущение Мари обрываю жарким, напористым поцелуем. Она бьет меня в грудь, сопротивляется, но я толкаю язык в ее пухлые губешки.
- Не смей! - мычит мне в рот Мари.
Стягиваю белье, зубами готов его порвать прямо на ней.
- Я уйду, с тобой не останусь! - кричит Мари, когда я горячими руками врываюсь ей под халат.
- Сбежишь, я верну тебя. Не забывай, у нас брак по расчету! Не веришь, что я люблю тебя - будешь спать и жить со мной, пока действуют договоры с твоим отцом!
Млять. Эта фраза возникает у меня на языке, как последний аргумент.
Она не может отказаться от договора, побоится гнева Михайлова.
Отца она не посмеет ослушаться, я это знаю.
- Раздевайся. Я хочу посмотреть на твое красивое тело, Мари, - хрипло говорю жене.
Также я сказал в первую брачную ночь, когда она стала моей.
Не забыть ее никак.
Рывком снимаю с себя сорочку, галстук и пиджак тоже летят в сторону.
Мари закрывает лицо руками, стоит передо мной, беззащитная.
Хрупкие плечи дрожат, когда я обхожу ее сзади и тяну халат вниз. Провожу тыльной стороной ладони по изгибу спины, раздавая ток по нежному телу.
Целую спину, убирая светлый водопад волос Марианны на плечо.
Завожу руки вперед и понимаю бюстье кремового цвета. Разминаю набухшие соски, покручивая горошины подушечками пальцев, а Мари невольно обмякает в моих руках.
Дорожкой поцелуев накрываю ее плечи и острые черточки ключиц, разворачиваю Марианну к себе и сам снимаю с жены трусики.
Опускаюсь перед ней на колени и прижимаюсь к пульсирующему животу.
- Завтра же я отвезу тебя к врачу и все вытрясу из этой гребаной пройдохи! Мы сменим клинику! Ты родишь мне ребенка. И Дана никто в моей жизни, слышишь?
- Ты уже все сказал, Тигран. Раз у нас договорной брак, то у меня тоже есть условия!