Ты любишь науку или нет? - стр. 5
– Молодец! – одобрил Фуня, и Витик почувствовал себя польщенным. – Пойдем ко мне, обсудить надо. А домой позвонишь, что пообедаешь у нас.
Фунина квартира просто подавила Витика: большущая, просторная, не то что их трехкомнатная коробочка, где отец с братом в коридоре расходились боком. И мебель здесь была широкая, тяжелая, старинная, особенно у деда в кабинете, куда Фуня привел Витика после обеда обсуждать Эксперимент. Дома они были одни: родители до вечера на работе, а бабушка уехала к деду на «объект». Приходить в пустую квартиру и самому разогревать себе обед – это было знакомо Витику, и то, что у Фуни оказалась такая же жизнь, сделало его ближе и понятнее.
В кабинете Фуня опустился в глубокое кожаное кресло, откуда едва была видна его макушка, и хозяйским жестом махнул на другое, напротив, предлагая Витику сесть. Чуть холодящая тугая кожа медленно осела под Витиком, руки на подлокотниках задрались почти к ушам. Витик заложил ногу на ногу, как Фуня, и почувствовал острое желание обсуждать научные проблемы. Огромный дедов письменный стол, широкие книжные шкафы со старыми книгами и рядами иностранных журналов за отблескивающими стеклами, умные лица на портретах по стенам – всё это просто требовало думать и высказываться глубоко, неторопливо и значительно.
Сначала обсудили Эксперимент. Как сделать воздух мокрым, придумали сразу: подставить снизу тарелку с горячей водой, из которой будет идти пар, – вот и всё! Предложил это первым Фуня, но Витик тоже догадался, может быть даже раньше него, только сразу сказать не решился. С сухим воздухом пошло труднее.
– Работай! – время от времени говорил Фуня, который сам работал, закрыв для сосредоточенности глаза и совсем утонув в кресле.
Витик очень старался. Он тоже закрыл глаза, поглубже утонул в кресле, свел брови, сжал губы, но нужное решение не осеняло его, скорее наоборот, в голову лезли совсем посторонние мысли: про Эльку – хорошо бы она сейчас оказалась здесь и увидела его в процессе научной работы; про то, что не позвонил домой, а если брат уже вернулся, нажалуется родителям, и жди тогда неприятностей; про Фунину мебель – как ее, такую здоровую, затаскивали на одиннадцатый этаж при переезде. И вдруг сама собой появилась мысль, сначала тихо и незаметно, а потом ясно и четко: горячий воздух!
– Фуня, – сказал Витик, выпрямившись. – Фен! Горячий воздух из маминого фена!
– Нет, – сразу отозвался Фуня, тоже открывая глаза и вытягиваясь в своем кресле. – Горячий воздух может быть влажным, а холодный – всегда сухой. Поэтому зимой не бывает гроз с молниями, я читал в «Занимательной физике». Здорово! – вдруг завопил он. – Холод! Нужно выморозить воздух на пути молнии! Положить лед из холодильника или что-нибудь замороженное – кусок стекла например. Уй! Положить холодную стеклянную трубу и пустить молнию сквозь нее. В трубе воздух выморозится и станет сухим. Молодец, ты навел меня на отличную мысль! С тобой можно работать.
И опять Витик почувствовал почтение перед могучим Фуниным интеллектом и обрадовался, что не оказался пустым местом в творческом процессе.
Теперь нужно было обсудить, как добраться до искровой машины. Способов было три: попросить физика, чтобы разрешил провести Эксперимент; утащить машину на время из физического кабинета к Фуне домой или пробраться в кабинет и провести Эксперимент тайно.