Ты красавчик, Гарри - стр. 15

Но вот то, что творилось в её голове…

Вы уж простите, но нам точно было не по пути.

Именно поэтому я сразу отбросил приглашение через два дня на приём у Наумовых.

Я работал за рубль смену в кондитерской, спокойно делал карамель, трюфели и сладкие-несладкие тортики из растительных жиров и без добавления сахара.

Да, есть такие.

Пробовал пару раз ещё в прошлом мире. Была у меня пассия, помешанная на вегетарианстве. Вот она очень такие любила. И знаете, мне тоже зашло.

Тортик?

Тортик.

Сладкий?

Вроде бы, да.

Но нет этого чувства тяжести, как от магазинных, нет приторности и очень, ОЧЕНЬ много вкуса. Не помню, как они назывались в прошлом мире, но тут их звали «Диетические».

И вот, что самое забавное, ешь такой торт, чувствуешь вкус, сладкий, а спустя несколько минут у тебя начинают трястись руки, и ты ощущаешь чувство, словно сахара в организме не хватает. Эдакий диссонанс от мозга.

Язык мозгу: – Сладко! Давай инсулин!

Мозг: – Не вопрос! Поджелудочная?

Поджелудочная: – Держи!

Мозг – Э-э-э! Язык, где сахар? Я «гипую»!

Язык: – Ничего не знаю. Было сладко!

Мозг поджелудочной: – Тормози инсулин!

Поджелудочная: – Поздно!

И вы не поверите, я реально закидывал в рот карамельку, чтобы меня не трясло. Странное и совершенно непонятное ощущение.

Но!

Помимо того, что мы делали такие «диетические» тортики, мы их ещё и оформляли. Начинал я с простого и делал простую заливку, на которой уже формировал рисунок Алан. За то время, что я успел поработать там до университета, я дошёл до стадии изготовления шоколадных листочков.

Наумова приходила в эту кондитерскую ещё два раза, и каждый раз разговор у нас сводился к выбору места и времени.

Я сливался.

Как мог сливался, и как бы ни старалась Светка, я всеми силами пытался держать дистанцию.

Мда.

Наумова из тех, с кем спят, отрываются в постели, но…

На таких редко женятся.

Это точно.

К моменту, когда мне предстояло перебраться в общежитие, я изрядно успокоился. Да, немного развлекался с тараканами, немного с мышами, очистив спальный район от этой напасти, но… В основном я вёл спокойную размеренную жизнь.

Вы представляете, даже мимо дохлой кошки на улице прошёл.

Кхем…

Сам себя не узнаю.

Но вот была одна мысль, которая появлялась в голове, крутилась и… спустя какое-то время улетучивалась. Она приходила не один раз и не два, но как-то… Растворялась в суете обыденности.

Работа, прогулка по парку, готовка, сон, снова работа…

Мысль была довольно здравой, и о ней надо было подумать заранее, но…

А что, мне за то кино ничего не будет?

Что, даже выговор не сделают?

И взрыв на тормозах спустят?

Нет, я тогда понимал, что по большому счёту, в глаза никто ничего не скажет, но чтобы совсем…

Отозвать приглашение на ужин или обед?

Пф-ф-ф-ф.

И это всё?

Нет, оказалось не всё.

Подлянка оказалась там, где я её не ждал.

– У всего должны быть пределы дозволенного, – вздохнул император, отложив письмо и взглянув на своего брата. – Раскольниковы тоже выразили свое официальное «фи».

Георгий вздохнул.

– Твой подход «не замечать» не работает, – произнёс он спокойно, взглянув в чашку чая у себя в руках.

– Ну, почему же не работает. В университете его спровоцировали, а черно белый фильм, что мы с тобой смотрели на облаках – оплошность, а не шалость.

– Оплошность, – хмыкнул Георгий. – С ним действительно надо что-то делать.