Ты будешь моей - стр. 34

Если бы она могла испепелять взглядом, то от меня осталась бы лишь горстка пепла. Но вилку Лара все же взяла и есть начала. Так не хочет со мной целоваться? Ну уж нет, сегодня я планировал поцеловать ее как минимум дважды.

— Доволен? — буркнула она, отложив приборы. Нет, все она, естественно, не съела, но Москва тоже не сразу строилась. Ничего, откормлю.

— Не совсем, но на первый раз сойдет. Сейчас мы с тобой прогуляемся по территории, а потом тебя ждет реабилитация.

— Почему ты просто не оставишь меня в покое? — уткнувшись лицом в ладони, она громко вздохнула.

— Я тебе все еще в клинике сказал, с тех пор мой ответ не изменился, — она подняла на меня недоверчивый взгляд, посмотрела в глаза, видимо, желая отыскать в них хоть намек на ложь.

Больше ничего не говоря, я прихватил лежащий на стуле плед, приготовленный заранее и развернув кресло Лары, повез ее из дома. Погода снаружи стояла отличная. Утренний воздух наполнял легкие и отчего-то было так хорошо. Давно я себя так не чувствовал. Лара молчала и даже не шевелилась вплоть до того момента, когда я завез ее в чащу леса, отыскав живописное местечко, которое приметил еще несколько дней назад.

С трех сторон нас окружали деревья, а с четвертой виднелось озеро, поблескивающее на солнце и отражающее голубое озеро. Это место было надежно скрыто от любопытных глаз случайных прохожих, что, впрочем, заставило Лару нервно задергаться. Оглядевшись вокруг, она перевела взгляд с меня на плед, который я успел расстелить на траве. И снова эта паника и признаки начинающейся истерики. Да, твою же мать.

— Лара, слышишь меня, слышишь, — подскочив к ней, я взял ее ладони в свои и присел на корточки, глядя ей в глаза. — Дыши, девочка, мы просто посидим здесь, я ничего не сделаю, слышишь меня. Слышишь?

Робкий кивок и я выдохнул от облегчения.

— Зачем мы здесь? — спросила она шепотом.

— Здесь красиво, хотел показать тебе это местечко, — улыбнулся я, и пока она не успела опомниться, подхватил свою девочку на руки. — Не паникуй, — произнес, заметив страх в ее глазах, когда, сев на плед, я усадил ее к себе на колени, радовало уже то, что она не пыталась вырваться, — я не сделаю ничего против твоей воли, скорее руки себе отрублю и все остальное тоже, поняла меня?

— Отпусти меня, Матвей, не надо всего этого, прошу, — она говорила тихо, но каждое слово резало ножом по сердцу.

— Отпущу, — согласился я, — но при условии, что уйдешь ты отсюда на своих двоих.

— Что?

— Все просто Лара, хочешь уйти? Для этого тебе всего лишь нужно встать на ноги. И я тебя отпущу.

— Правда? — ее голос дрогнул и на секунду, лишь на секунду, мне показалось, что ей совсем не хотелось уходить.

Утвердительно кивнув в ответ, я прижал ее к себе. Не вырывалась. Она не вырывалась. Позволила мне просто держать ее в своих объятиях. Я лгал, безбожно лгал и ничуть не стыдился, черта с два я ее отпущу после того, как она меня к себе подпустила. Пусть пока так, настороженно и невинно, я подожду.

— Здесь и правда красиво, — прошептала она, глядя на воду. — И тихо.

— Мы будем приходить сюда каждый день, если ты захочешь.

— Я боюсь, Матвей, — призналась она неожиданно, выбивая воздух из моих легких.

— Меня?

Она кивнула и посмотрела на меня настороженно, видно ожидая какой-то реакции. А какой, собственно? Я и так знал, что боится. После того, что с ней сделали.