Ты будешь моей - стр. 30
— Мне надоели эти игры, — сердито выдыхает и толкает меня в грудь, целится шпилькой в ногу. — Завтра же напишу заявление, и катись ты на все четыре стороны.
— Не трать бумагу, пупсик. Губы, кстати, дуешь как маленькая, — провожу языком по ним, чувствуя легкий вкус пряного черного кофе. — Подвезу тебя сегодня.
А заодно и адрес узнаю. Ну, на всякий случай.
Сегодня не выходной день, так что в клубе не так много людей. Но это нормальное явление, все-таки контингент у нас в основном работающий или студенты, которым утром на пары.
Полторашку я больше не трогаю, наблюдаю только за ней издалека. Девчонка реально справляется, хоть я и не ожидал.
Теперь зато можно быть спокойным, никакой новый мудачина не подольет ничего Агате в кофе. А пьет она его в больших количествах, пять кружек за вечер.
Шестую я перехватываю у новой официантки, на замену той, что притащила тогда отраву Агате.
Делаю глоток как раз в то время, когда захожу во все тот же кабинет с диванчиком, с которого обязательно как-нибудь надо снять пробу.
— Это что, мой эспрессо? — обиженно выдает, скрещивая руки под грудью.
Агата гипнотизирует взглядом чашку, а я демонстративно в два глотка допиваю свежесваренную порцию кофеина.
— Твой, — ставлю чашку на стол и подхожу вплотную к растерявшейся злой кошечке. — Довольно вкусный, кстати. Ну ты это и сама сейчас узнаешь.
Я фиксирую ее голову, чтобы вместо губ Агата не смогла подставить мне щеку, и впиваюсь в ее рот голодным горьким поцелуем.
Она сжимает зубы на моем языке, и из горла вырывается рык. Посильнее наматываю гладкие кудрявые волосы на кулак и обхватываю ее лицо пальцами за скулы, чтобы эта кусачка не пустила мне кровь.
— Ты слишком много хлещешь этого дерьма, крошка, — оттягиваю ее нижнюю губу зубами и только после этого отпускаю из захвата влажный горячий рот.
— А тебе тоже что-то подлили в кружку? Почему ты так себя ведешь? — хмурит брови и обороняется от меня заточенным карандашом.
Обижается на меня, а у самой коленки плотно сведены. И ерзает она на стуле не просто так.
— Как я себя веду? — спрашиваю с ухмылкой, котороая, кажется, бесит Агату до зубного скрежета.
— Как…как…как говнюк! — задирает голову и тычет в меня острием карандаша.
Бля-я-я, я же только повязку снял.
А вот другой руки бы вырвал. Цени, детка, цени.
Корчить терминатора у меня не выходит, я с шумом цежу воздух и упираюсь кулаками в столешницу, сгибаюсь немного над ней.
— Я забыла… — шепчет Агата со страхом. — Прости, я правда забыла…
Она вскакивает и начинает суетиться вокруг меня. Лезет под руку и тянет толстовку наверх, совсем как в моем номере после пробуждения.
— Это не специально. Честно…
— Перестань мельтешить, — обвиваю ее за талию рукой и утыкаюсь в волосы. Анестезия не хуже колес, которые я глотал пару дней, после того как меня шлифанули ножичком.
— Я ничего там не повредила? — пытается ощупать меня, глупая.
Сама не понимает, что еще сильнее драконит. Уже и так из последних сил держусь, чтобы не накинуться на нее всерьез.
— Болит, — сиплю, стараясь сдержать смех.
— Где?!
— Пониже руки опусти.
Агата слушается. Она настолько испугалась, что у меня снова откроется кровотечение. Ее пальцы скользят по телу как раз к нужной цели.
— Еще немного, детка.
В следующую секунду шестеренки в ее голове начинают работать и она возмущенно фыркает, слишком рано оторвав свою ладошку от паха.