Ты. Будешь. Моей! - стр. 39
Не могу перестать его рассматривать.
Черные, как смоль, густые волосы слегка падают с одной стороны челкой на лоб. Вчера они выглядели, как грива настоящего хищника… да и теперь, чего скрывать. Тоже, как грива, особенно с учетом того, как раздуваются его ноздри и как хищно полыхает взгляд.
Только теперь это… Хм… Приглаженная, грива.
Красивое крупное лицо. Настоящей мужской, даже опасной красотой. Ни капли слащавости. Оно идеально.
И эти глаза…
Они огромные. Прожигающие насквозь так сильно, что вся кожа покрывается мурашками, а я еще сильнее отползаю к изголовью кровати. Буквально вжимаюсь в деревянную спинку!
Шумно сглатываю ком в горле, опускаясь глазами на губы.
Они такие же, как и все в нем. Крупные. Наверняка обладают такой же мощью, как и руки. Умеют сдавливать и порабощать… Насаждать свою волю заявляя о его власти…
Лицо очень смуглое, как и вся кожа.
Это, похоже, не загар. Такой его природный цвет.
Скольжу взглядом ниже.
Его кадык дергается, ходит ходуном.
Несмотря на внешнее спокойствие его позы, спокойствием в нем и не пахнет.
Там буря. Ураган.
Он чувствуется во всем.
И по тому, как сверкают его глаза. И как перекатываются налитые мускулы под белоснежной, плотно облепившей их рубашкой.
А перед глазами тут же вспыхивают другие картины.
Каменный пресс с выделяющимися кубиками. Грудь, которая под руками ощущалась, как раскаленный камень.
Косые мышцы на бедрах, выпуклые, мощные, и…
Нет! Черт! Вот об этом вообще не надо вспоминать! Как и о том, как его пальцы сжимали мои соски.
Отмахиваюсь от вставшей перед глазами картины. Вздрагиваю так, что чуть не подпрыгиваю на кровати.
Соски сами по себе сжимаются. Превращаются в камушки и начинают ныть…
Я не об этом должна думать! А о том, что он мой палач, и никуда за ночь не делся! И не развеялся, как сон!
Он зверь. Пусть он сейчас одет очень даже дорого и красиво, но под этой упаковкой скрывается дикое неистовство! Я-то знаю!
И ничего хорошего это мне не сулит!
– Проснулась?
Его насмешливый и одновременно хриплый голос лупит по всем оголенным нервам.
Ой, мамочки! Что будет дальше!
Он лениво отталкивается от двери.
Но эта расслабленность только кажущаяся.
Мышцы напряжены и играют. Это видно очень четко сквозь облепившую его тело ткань рубашки.
Это дикая, опасная грация самого настоящего хищника. Она сквозит в каждом жесте. В каждом слове.
Этим обманываться нельзя!
В любой момент такой может наброситься и перегрызть горло!
– Садись. Ешь.
Только сейчас замечаю, что на столе накрыт завтрак. Только одна тарелка. Значит, он уже поел, пока я спала.
Желудок сводит спазмом.
Вроде вчера и успела съесть ужин.
А все равно сутки без еды до сих пор дают о себе знать.
Шумно сглатываю, прочищая горло.
Надо радоваться, конечно, что утро начинается с завтрака, а не с каких-нибудь ужасов, которые обещают адские черти, пляшущие в его глазах!
И тому, что он одет!
Но!
Он не отводит пристального, цепкого взгляда, от которого кожа и так покрылась гусиной кожей! Явно не собирается выйти и дать мне возможность поесть в одиночестве! А под простыней я абсолютно голая!
И… Вспыхиваю, вспоминая, какие жалкие ошметки были на мне надеты в том клубе!